Отношение к архивам в средневековье.

Больше
25 авг 2009 01:42 #76 от Shumakh
До ХVШ века различные виды договоров писались на бумаге и на пергаменте. Архивная документация писалась на бумаге, пригодной для длительного хранения. В связи с этим уместно обратить внимание на взаимосвязь появления бумаги, пригодной для длительного хранения, и архивов.

В ХVI веке делопроизводства в архиве Московии не существовало. Документы хранились в ящиках, сундуках, коробьях, лукошках и даже мешках. Первые шкафы в архиве Посольского приказа появились в конце XVII века. Документы гибли от частых пожаров, сырости, грызунов. Из замечаний дьяков Посольского приказа: \"Столпик не велик, 106 году, отписки из городов, что царю Борису в городах крест целовали, ветх, изотлел и распался, и мыши изъели.\" Или: \"Столпик ветх, роспался и подран\". (Автократова)

А.Б.Никольский в статье «Некоторые аспекты управления империей» приводит подборку высказываний историков о русских архивах:
«С.О.Шмидт: «...документов правительственной деятельности от XVI столетия сохранилось крайне мало. Описи архивов XVI - начала XVII в. можно рассматривать и как мартирологи погибших для нас архивных исторических источников. ...исследователям известны лишь немногие, иногда случайные, документы правительственной деятельности XVI в. О деятельности Боярской думы времени правления Ивана IV известно значительно больше материалов, но основной массив источников о каждодневной работе Боярской думы ... утрачен, и уцелевшие документы ... не всегда достаточно представительны и типичны для научно обоснованных утверждений, поэтому подчас приходится довольствоваться соображениями предварительного характера, опирающиеся преимущественно на описательные (нарративные) источники».
М.Н.Тихомиров: «Акты, датированные временем до 1626 г., - сравнительная редкость».
С.Б.Веселовский: «...количество дел до Смутного времени прямо ничтожно в сравнении с тем, что сохранилось за XVII в., ... количество документов за первую четверть этого века, т.е. до пожара 1626 г., не составляет сотой части документов последующего времени XVII в.»
А.К.Леонтьев: «В настоящее время мы пока не имеем возможности судить полностью о структуре и организации работы складывавшихся в первой половине XVI в. приказов. Скудость материалов приказного делопроизводства XVI в. затрудняет решение этого вопроса, и историки пока вынуждены переносить структуру и организацию работы приказов XVII в. и на приказы XVI в.»
С.О.Шмидт резюмирует: «...исследователь остаётся лишённым возможности составить опирающиеся на достаточно прочную источниковую базу представления о каждодневном функционировании центральных учреждений и системе их делопроизводства в XVI в. ..рассматривая период становления центральных учреждений XVI-XVII вв., приходится иногда довольствоваться гипотетическими построениями или даже по-прежнему излишествовать приёмами исторической аналогии, привлекая для описания и объяснения явлений XVI в. факты и из истории XVII в.»

Такое положение с архивами XVI века объясняется тем, что средневековые архивы не берегли. Д.Я.Самоквасов в книге «Архивные материалы» (второй том, 1909 г., с.95-100) писал: «Должно признать, что в Московском царстве решенные дела, терявшие практический интерес, уничтожались приказными учреждениями полностью или в значительной части своего объема, при периодических переклейках свитков и разборе дел в книгах-тетрадях». Мнение Самоквасова основывалось на находке в Архиве министерства юстиции поместного столбца 1577 года, носящего на себе явные следы происшедшей еще в московскую эпоху переклейки и сокращения объема путем удаления из дела частей, многократно повторявших его существо, а также утративших практический интерес. И.Л.Маяковский комментирует: «Действительно, такое периодическое уничтожение частей дел вызывалось тем накоплением громадного количества материалов, которое создавалось самой практикой московского делопроизводства: при системе писания на одной стороне столбцов, при чрезмерной, переходившей в многословие, обстоятельности изложения дела, при дополнение дела множеством всевозможных справок, производившихся подъячими, с течением времени накоплялось такое количество документов, которое периодически требовало очищение места для новых и новых дел.
Во всяком случае, хотя и нельзя сказать, в каких размерах практиковалось уничтожение дел и какие указания власти существовали на этот счет, но, несомненно, оно производилось в архивах как провинциальных, так и центральных учреждений». (Маяковский,133)

Уничтожение архивных материалов было обычным делом для средневековья. И.Л.Маяковский писал: «Это станет ясным, если мы примем во внимание, что в изучаемый нами период, преобладал взгляд на документы, лишь как на практические ценности. Надобность или ненадобность в них для потверждения тех или иных притязаний и прав, для приемственности и продолжения делопроизводства в новых учреждениях, для документации государственной и частной собственности – определяли собою большее или меньшее сбережение документов при всех прочих равних условиях, но при неодинаковом исходе социально-политической борьбы. (выд.-авт.) Это обстоятельство и проявлялось неодинаково на территории Польско-Литовского государства с Белоруссией и Правобережной Украины и на территории Левобережной Украины. В то время как на территории Польско-Литовского государства с Белоруссией и Правобережной Украиной, в итоге... московско-польской войны, господство польского магнатства и шляхты удержалось, Левобережная Украина ликвидировала это госпосдство. Естественно, что в практическом отношении, при всех потресениях, перенесенных существовашими на первой из этих территорий учреждениями, последние собрали и сохранили, по крайней мере, те материалы, которые были нужны для облегчения дальнейшего делопроизводства и для охраны владельчиских прав господствующего класса. В Левобережной же Украине пришедшие...на смену польскому правительственному аппарату новые учреждения не были в практическом отношении заинтересованы в сохранении делопроизводственных и архивных материалов упраздненных органов. Нарождающиеся крупное украинское дворянство и высшие духовенство точно также были равнодушны к сохранению документов бежавших польских панов, ибо и то и другое были заинтересованы в том, чтобы приобретенные ими тем или иным способом земли были утверждены за ними царской властью Русского государства.» (Маяковский, 157-158)
«Особенно многострадальной была судьба одной категории документов и вообще письменных ценностей великого княжества Литовского, именно: книг и документов на белорусском и украинском языках. После Бресткой унии 1596 г. католическое духовенство, при прямом поощрении со стороны польского правительства и римского папы, стало производить чистку библиотек и архивов церквей и монастырей от белорусских и украинских книг и документов.
Из тех библиотек и архивов, куда католическому духовенству проникнуть не удавалось, оно выкрадовало названные книги и документы и скупало их на руках, чтобы изъять из обращения и уничтожить. То же производили и польские магнаты». (Маяковский, 150)
Завоеватели не сохраняли архивы завоеванных стран. Родословные прежней аристократии были не нужны. Эта тенденция наблюдалась в ХVI-ХVII веках. Это позволяет утверждать, что не сохранилось никакой исторической информации о странах и народах, которые были завоеваны до начало введения государственных архивов, т.е. до середины ХVI века. То, что завоеватели фальсифицируют историю завоеванных стран не является новостью в науке. Генрих Бокль писал: «Из всех островов Малайского архипелага само высшей цивилизации достигла Ява. Теперь же не только утрачены исторические предания яванцев, но даже в сохранившиеся списки их царей вставлены имена магометанских святых». (Бокль, т.1,169)

Документы для длительного хранения как договора между странами, право пользования на землю и т.д. писались на пергаменте и скреплялись вислыми печатями. Они хранились у князей, в монастырях, служилых людях и т.д. Хранили их в ларцах, сундуках, в тайниках и т.д. По средневековому праву договора заключенные с умершим князем теряли силу, и поэтому тот же договор необходимо было заключать с его приемником. Поэтому заинтересованная сторона в заключение договора с князем хранила прежние договора и предъявляла их новому князю как потверждение правомочности нового договора. Но ввиду того, что прежние договора умершего князя, не всегда представляли интерес для его приемника, то их просто могло не быть в самой канцелярии нового князя. Тем самым, создавалась возможность для фабрикации поддельных документов. Впервые с этим столкнулись явно в начале ХVII века. Бельгиец Aubert le Mire (1573-1640) «задумал создать собрание хартий Нидерландов, ему были предоставлены монастырями лишь дефектные подлинники, недобракачественные копии и сомнительные документы». (Маяковский,162 )

Вообще архивные документы в ХVII веке скрывались. Так, начальник городского архива Кельна синдик Брельман написал хронику города Кельна, и хотел ее опуликовать с архивныими документами. Книга к печати разрешена не была . Другой синдик Кельна Гамм, составивший трехтомный труд по истории Кельна, также не получил разрешения напечатать его. Все закончилось тем, что он сдал свое сочинение в архив. Лейбниц будучи библиотекарем и историографом Ганноверов не получил разрешение напечать свои «Анналы», где использовались документы архива.
Историограф Пруссии Пуффендорф имел доступ к государственному архиву, но когда он напечатал «История Фридриха Великого» и «История Фридриха III»,
«на него обрушились целый поток упреков со стороны других германских влиятельных домов за опубликование «того, что заперто в священных шкафах. Как драконы стерегли холотое руно, так князья оберегали свои архивы» - писал Конринг, один из историков права ХVII в.». (Маяковский,163)

Такое трепетное отношение к архивам объясняется тем, что немецкие князья писали свoи древние истории. Ниже будет показано, что архивы появились в середине ХVI века. Впервые они потребовались в Священной римской империи в 1590 году. Через 100 лет, генерал-фельдмаршал Б .Х.фон-Мюних писал в своем дневнике:

«1683. Мая 9/20. Я, Бурхард, Христофор фон-Мюнних родился в вотчине моих родителей Нейенгунторфте в графстве Ольденбургском.
Отец мой был Антон Гюнтер фон-Мюнних, владетель вотчины Нейенгунторфта княжеский Ост-Фризский тайный советник и дросте в Эзенсе, в нынешнем же году бывший графств Ольденбурга и Дельменгорста в службе его королевского величества Короля Датского.
Мать моя была София Катерина фон Мюнних, урожденная фон-Эткен.
О предках моих сведения можно получить из прилагаемой при сем генеалогической таблицы.
Таблица в том виде, в каком покойный отец велел написать ее, и в каком ее можно найти с приложением семейных гербов в Нейенгундорфте. В таком же виде она была приготовлена для похорон моей бабушки, Елисаветы Евы фон Нуцгорн; боковые же ветви за недостатком места тут опущены. (Дневник... )
Генеалогическая таблица
Бурхард Кристофер фон Мюних, генерал. Род. 9/20 Мая 1683 г. Кристина Лукреция фон Витцлебен на Эльгерсбурге. Род. 14/25 Августа 1685 г.
Иоганн Дитрих фон Мюнних, владетель Русхорнский, датский королевский граф Лукреция София фон Мюнних Антон Гюнтер фон Мюнних, владетель Нойенхунторфа. Княжеский тайный советник и дросте в Ост-Фризии. Род. 9 Июня 1650 г. София Катарина фон Ётфен. Род. 22 Июня 1659 г.
Дитрих фон Мюнних, настоятель монастыря Бланкенбург, умер не оставив наследника. Рудольф фон Мюннихен, наслед. Нуцгорн и Нойенхунторф. Графский Ольденбургский ландфогт в Богтене (Вюстенланды). Элизабет Ева фон Нусхорн. Наследница Нусхорна, последняя в семье.
Герман фон Мюнних, настоятель монастыря Бланкенбург, умер не оставив наследника. Иоганн фон Мюннихен, наслед. Брокштайн. Графский Ольденбургский ландфогт в Богтене (Вюстенланды). Лукреция фон Дамм
Клемент фон Мюнних, убит в Крестьянской войне 1526 г. Герман фон Мюнних, лейтенант на испанской королевской службе. Гертауда фон Шмиден Кристоф фон Мюннихен, капитан датской службы при Фредерике II, в 1562 г.
Клемент фон Мюннихен, владетель Рамспауэрского Хура, член городского совета Мюнхена. Ауэр фон Гёбст Герман фон Мюнних, владетель Рамспауэра и Мансфельда, изгнан в Крестьянской войне 1525 г. Катарина фон Харрас Иоанн фон Мюннихен, рано умерший
фон Шёльхамес
фон Теттенбах фон ден Гисен, Ауэр фон Винкель Иоанна фон Мюунних, владетельница Рамспауэра в Баварии. Аннаке фон Гинцидель фон Марквиц
фон Гёрлиц фон Митлиц
фон Ридт

По таблице видно, что бабушка Элизабет Ева фон Нусхорн умерла около 1650 года. Первая дата рождения 9 Июня 1650 г приведена для отца генерала Антона Гюнтера фон Мюнних. На то время родословная семьи заканчивалась рубежом 1500 года. Потому что первая дата указана 1525 г. Иоанна фон Мюунних, владетельница Рамспауэра в Баварии, была старше на одно поколение.В приведенной родословной регулярные даты начали появляться в середине XVII века. До того были две даты. Первая, отражавшая крестьянскую войну в 1525-26, и вторая, когда Кристоф фон Мюннихен был капитаном датской службы при Фредерике II, в 1562 году. Видно сохранился в семейном архиве датированный документ о назначении капитаном. Такова была типичная родословная немецкого дворянства конца ХVII века.
Регулярные даты в родословных дворянства Московии, как и в Германии, начали появляться только в XVII веке. М.П.Лукичев и В.Д.Назаров пишут о генеалогической справки, «приложенной к делу по прошению 1789 г. в Герольдию действительного камергера Андрея Ивановича и полковника Николая Ивановича Дивовых о выдаче диплома на дворянство. Сама генеалогия под названием «Доказательство благородства Дивовых» составлена в 1785 г. в связи с подачей теми же лицами прошения на имя предводителя дворянства Осташковского уезда о включении их в список дворянских родов. Она охватывает период с начала XV до конца XVIII в. и основана, в свою очередь, на комплексе различных по содержанию и происхождению документов, в т. ч. хранившихся в личных архивах представителей этой фамилии. Публикуемая часть справки - так называемый «статейный список» - входила, видимо, в состав родословной росписи, поданной в Разряд после отмены местничества и погибшей в московский пожар 1812 г.». (Лукичев) В справке первая дата «127 год», что понималось лето 7127 или 1627 год. Это начало XVII века.
Но уже во второй половине XVIII века начали появляться генеологии до X-XI веков. Для Российской императрицы Екатерины Великой - принцессы Анхальт-Цербстская Софья-Августа (1729 - 96) была составлена типичная родословная аристократии второй половины XVIII века. По прямой мужской линии ее восходящая генеалогия прослеживается до начала XI в., здесь известен родоначальник Анхальтской династии Адальберт фон Балленстедт. Его сын Эсико, граф Анхальт-Балленстедт, умерший в 1060 г., был женат на Матильде, дочери граф Конрада Верл-Хевель. Мать Конрада - Герберга была дочерью короля Бургундии Конрада, сына французского короля Луи IV. Луи IV принадлежал к династии Каролингов и был в пятом поколении потомком Карла Великого. Кроме того, по нескольким линиям Екатерина II возводила свой род к древним мифическим династиям Европы. Так, ее предки Олав Святой и Харальд Прекрасноволосый считались представителями одной их древнейших династий скандинавских конунгов - династии Инглингов, возводившей себя к богу Одину. Рюриковичи являются потомками другой скандинавской династии – Скъелдунгов, тоже «потомков» Одина. Каролинги тоже считались потомками некоей древнеримской фамилии. Наконец, через Каролингов род Екатерины восходит к королю Британии Альфреду Великому (и эта династия тоже считалась потомками Одина) и к германскому королю Генриху Птицелову. (Пчелов)

Европейская аристократия создавало свои родословные, которые потверждались архивными документами. Это было во всех странах Европы. И.Л.Маяковский писал: «В погоне за шляхетскими «золотыми вольностями» фальсификаторы довели подделки грамот до таких размеров, что Сейм 1726 г. вынес решение, чтобы лицо, совершившее подлог, подвергалось наказанию, по приговору суда, а хранитель актовых книг, участвовавший в подделки, подвергался смертной казни. И действительно, многие писари и другие должностные лица были причастны к тем «мастерским», в которых изготовлялись фальшивые документы. Выработалась даже такса на заказы: чем древнее требовалась грамота, тем дороже платили за нее шляхтич или претендент в шляхтичи. Фальсификаторы не ограничивались только включением в актовые книги поддельных документов, но и прибегали к изъятию из архивов и уничтожению подлинных документов, в целях ли замены своих прежних подлинных документов подложными, но с большей суммой прав, или с целью уничтожения грамоты подлинного ее обладателя для присвоения его прав себе». (Маяковский, 149 -150)

Такая же вакхалия фальсификации была в австрийских землях. На документах остутствовали не только даты и место выдачи, но даже имя адресата. Это относится, например, к каждому третьему документу эпохи правления Генриха II и к каждому второму – эпохи Конрада II. Эти документы являются фальсифицированными оттого, что «слепые» акты и грамоты не имеют юридической силы и исторической достоверности. Эту масштабную фальсификацию обнародовал Вильгельм Каммайер (1890?-1959) в 1935 году. (Kammeier,Wilhelm.Die Falschung der deutschen Geschichte.Leipzig, 1935) Е.Я.Габович пишет по этому поводу, что «такие «документы» указывают на то, что индустрия фальсификации грамот производила на заказ и после соответствующей оплаты любой документ по требованию заказчика. И если оный – не будучи шибко грамотным – сомневался в имени дарителя или одариваемого, в дате или в названии местности и хотел посоветоваться про эти детали с доверенными лицами, то ему, конечно, изготовляли и грамоту с любым набором пропуском». (Топпер, 247)
Современный австрийский профессор-историк Ганс Константин Фауснер, исследовал дарственные грамоты средневековья, и пришел к выводу, что из 6087 грамот только 183 составлены грамотно с точки зрения нотариального искусства. Е.Я.Габович суммирует: «практически все средневековые императорские и королевские дарственные грамоты являются фальшивками, ибо они недействительны с точки зрения правил нотариального оформления и правовых норм того времени, к которому их относят». (Габович,129)

Для предотвращение вакханалии «древних» родословных, архивы скрывались.
И.Л.Маяковский пишет: «Для широкого научного использования Московский архив иностранных дел при Миллере, так и при его преемниках оставался недоступным. Доступ к метериалам архива даже таким доверенным лицам, как М.М.Щербатов, разрешался лишь по специальным ордерам Екатерины, - причем дозволялось изучать и использовать не все материалы, а лишь «приличные к сочинению истории». (Маяковский, 203- 204) Такое поведение Екатерины Великой объяснялось тем, что она считала, «за документами остается их сила, но в действие эта сила приводится лишь по «воле монаршей», - все равно чьих бы прерогатив ни касались эти документы: рядового дворянства или самой верхушки власти.» (Маяковский,198) Поэтому когда уже прошел «указ 2 октября 1782 г. об учреждении Московского Государственного архива старых дел этот проект был тотчас же похоронен, ибо и в нем Екатерина подозревала замыслы той «партии» (как она называла сенатскую фрондировашую аристократию) у которой «виды далее простираются, но не ясно, всегда ли оные полезны». (Маяковский,198-199)

К сожалению таблица хорошо не получилась. полный вариант статьи можно посмотреть в Шумах\"Календарях ганзы\" №1/2007 ihaal.com

Пожалуйста Войти , чтобы присоединиться к беседе.

Больше
04 сен 2009 23:02 #89 от lemur
Очень интересный материал.

В Германии есть Карин Вагнер, которая по просьбе потомков неких князей взялась исследовать их родословную.
И через некоторое время самостоятельно пришла к критике трад. истории :-).
Одна из ее работ опубликована здесь.

-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-.-
КТИХ - Критика Традиционной Истории и Хронологии

Пожалуйста Войти , чтобы присоединиться к беседе.

Работает на Kunena форум