Глава 3. Неприятие традиционной истории

Историография – это карточный домик, существование которого зависит от наличия безветрия.

Райнгольд Шнейдер (1903-1958), немецкий писатель,

возглавлявший католическую духовную оппозицию нацистскому режиму

Согласно определению, история - это систематизированное, упорядоченное по времени и снабженное умными комментариями собрание несущественных обстоятельств, к тому же неверно изложенных.

Из раздела «Исторические анекдоты» историко-критического сайта www.jesus1053.com

По книге [Пунч] (стр. 947-9).

Содержание главы

Несоответствие истории прошлому.

Наши претензии к историкам.

В чем причина отвратительного состояния истории?

Пример нетерпимости: преподавание теории эволюции.

Неприятие традиционной хронологии.

Первые «тысячи лет» традиционной хронологии.

Два последних века хронологии.

Современная литература по хронологии.

Сомнения в верности хронологии терзают не только автора.

Два аргентинских скептика.

Историки не знают хронологии (и не хотят ее знать).

Литература.

Вообще-то эту часть книги следовало назвать «Мое неприятие истории» или - еще точнее - «Мое неприятие традиционной истории». Но жанр выбора заголовка имеет свои законы, и я позволил себе остановиться на промежуточном, чуть более кратком, хотя и звучащем достаточно радикально, варианте. В конце концов, неприятие истории – феномен массовый, и мое личное неприятие может лишь служить примером того, что испытывали многие критически настроенные читатели исторических опусов во все времена и что они испытывают сегодня. Наконец, не хочу скрывать своего намерения склонить, по крайней мере, некоторых из моих читателей к отрицательному отношению к истории в ее каноническом варианте, то есть мало обоснованной академической версии всемирной истории.

Почему же я боюсь, что мой призыв к неприятию истории будет воспринят как слишком радикальный? В основном из-за того, что многие мои читатели все еще находятся в плену смешения понятий „история“ и „прошлое“ и могут воспринять мой заголовок как намерение отрицать прошлое. Такого намерения у меня нет: прошлое нельзя отрицать с точки зрения его анализа, чем я и занимаюсь (хотя и можно отрицать в плане моральных оценок, что, однако, не является предметом настоящего исследования). Для меня история – это наша модель прошлого, и единственное, что я призываю не принимать – это та модель прошлого, которая тоталитарно овладела сознанием человечества и которую нам внушают с детства как некую непреложную истину.

Мое неприятие традиционной версии истории - это неприятие человека, долго пытавшегося понять, на чем основана названная каноническая версия истории, с потрясающими воображение деталями и с огромной хронологической точностью повествующая нам о временах, якобы отделенных от современности тысячами лет, но зато нередко пасующая при рассказе о событиях и людях, живших якобы в течение нескольких последних столетий. Чем ближе к нам во времени очередной персонаж рассказа о якобы действительном прошлом, тем чаще он начинается со слов «о жизни Имярек нам почти ничего не известно». Этот неестественный парадокс свидетельствует о выдуманности древней истории.

Несоответствие истории прошлому.

Нам глубь веков пока видна
Неразличимая детально.
И лишь историку дана
Возможность врать документально.

Игорь Губерман

Мне понадобилась почти вся моя не такая уж и короткая жизнь, чтобы прийти к четкому пониманию того, что история - та, что нам вбивалась в головы в школе и которую мы почти ежедневно видим на экранах кино и телевизора, которую нам иллюстрируют бесчисленные музеи и выставки, о которой пишутся все новые и новые книги для массового читателя, имеет мало общего с действительным прошлым человечества. Во всяком случае, гораздо меньше, чем с творческой активностью пишущих на исторические темы более или менее образованных людей, чем с их фантазиями и усвоенными ими как занимательные литературными сюжетами. В некоторых случаях историю писали (и пишут) по заказу, но еще чаще ее сочинение велось (и ведется) талантливыми или желающими прослыть таковыми людьми, чувствующими призвание вписаться в уже сочиненную бесчисленными авторами панорамную картину выдуманного (виртуального) якобы-прошлого.

Тяга к получению признания как писатель (или как писатель-историк), желание внести свою, пусть скромную, долю в дело квази-реконструкции неизвестного нам прошлого, порой и финансовые соображения, из поколения в поколение ведут по пергаменту и бумаге перо писательской братии, искренне уверенной в полезности своего творческого труда. Удачные, отвечающие потребностям читательской аудитории творения на исторические темы порой в состоянии обеспечить их автору прожиточный минимум, в весьма редких случаях – даже и некое приближение к прожиточному максимуму (если таковой в принципе существует). Но и те, кого литературная деятельность исторического толка не в состоянии пока прокормить, продолжают заниматься своим увлекательным писательским трудом в надежде на успех в будущем.

До недавнего времени (только в XX веке история всерьез возомнила себя наукой) все эти талантливые и полуталантливые писатели не задавались слишком серьезно намерением правдиво отразить прошлое человечества. У них были совсем иные цели и иные стимулы. Им бы только сочинить занимательное чтиво, убедить издателей в своей пригодности к ремеслу фантазирования о прошлом, завоевать читательскую аудиторию или угодить заказчикам от политики, религии, идеологии. О правдивости фантазий охотно говорилось и писалось без придания этим словам какого-либо серьезного смысла. Причем говорилось и писалось тем интенсивнее, чем разнузданнее была фантазия клянущегося в правдивости автора.

Итак, в XX веке сформировалась целая академическая и околоакадемическая система университетских факультетов, исследовательских институтов, «научных» и научно-популярных журналов, специализированных издательств, историко-археологических отделов массовых изданий и телевизионных фирм, музеев и школьных преподавателей, оказавшаяся в состоянии кормить миллионы и миллионы людей, натренированных на догматах канонизированной картины прошлого. Служащие и чиновники от истории лишь изредка обильно, а в массе своей весьма скромно кормились и кормятся из корыта «науки» истории и не испытывают ни малейшего желания вылить из него мутную похлебку и налить вместо оной прозрачную воду.

Параллельно с «наукоизацией» истории происходил и происходит процесс превращения истории в религиозную систему, маскирующуюся под «историческую науку». Я подробно разобрал этот процесс превращения истории во всемирную религию в «Истории род знаком вопроса». Массовая индоктринация в духе фантастической традиционной истории - т.е.биение историческими доктринами и догмами по голове в надежде, что эти якобы истины преодолеют сопротивление не только скептицизма и кожного покрова головы, но и черепа и проникнут прямо в серое вещество, где и бросят якорь навечно - начинается в раннем детстве и продолжается в течение всей жизни человека. А названная выше околоакадемическая «историческая» система формирует иерархию священнослужителей этой новой религии прошлого, постепенно расширяющейся географически на страны, еще недавно не имевшие никакой истории. Сегодня эта религия охватывает практически все человечество. Главная задача ее священнослужителей - способствовать распространению догм истории и бороться с любым отступлением от них.

Тут уже не до детального доказательства верности картины прошлого. Таковая просто постулировалась (порой неявно, но настойчиво) и обсуждению – за исключением непринципиальных деталей - не подлежала. Все силы уходили на выработку более или менее гладкой догматизированной картины и на пресечение любых попыток усомниться в ее адекватности действительному прошлому человечества. Склонные к сомнению личности отсеивались еще в университетах. Наиболее упорных из «еретиков» изолировали за стеной молчания или ругани в тех редких случаях, когда впавшему в ересь сомнения удавалось четко высказать свои возражения против утвержденной картины прошлого. А критические голоса из-за каменной стены, которой был обнесен цех кудесников прошлого, игнорировались: мнения «непрофессионалов» не достойны рассмотрения или обсуждения в сонме священнослужителей религии прошлого.

Неприятие истории в ее традиционной версии – это не причуда старого чудака, активного критикана и диссидента по призванию, как могут попытаться охарактеризовать автора священники и искренние верующие «религии прошлого». Оказалось, что о своем неприятии истории заявляли многие выдающиеся деятели науки и культуры на протяжении столетий. И если мои читатели об этом слышат впервые, то это только свидетельствует о том, с какой изощренностью епископы и рядовые священнослужители от истории скрывают от массы населения существование массивной критики их фантастических построений.

Наши претензии к историкам

Надпись на памятнике:

В память о сражении у этого пролива

Которое 12-го апреля 1904 года

Ни здесь, ни еще где-либо

Не состоялось из-за плохой погоды.

В результате чего 11490 солдат

Не должны были переселиться на небо

А наш город в результате осад

Ни разрушен, ни спален не был

Тебя, о всевышний, мы почтеннейше просим

О многих - милых историкам - битвах грядущих,

Которые нигде на нашей планете, впрочем,

Не состоятся ни завтра, ни в далеком будущем.

Вольное поэтическое переложение автора по мотивам стихотворения немецкого поэта Отто-Хайериха Кюнера (Otto-Heinrich Kühner), приведенного в книге [Рунч]

Что же именно вызывает наибольший протест у все множащейся массы критиков традиционной и догматизированной исторической модели прошлого? Многое, чтобы не сказать, почти все. Вот некоторые из оснований для массивного недоверия к построениям историков:

• Номенклатура исторических персонажей и действующих лиц древней и средневековой истории не соответствует таковой реального прошлого:

для большинства из них их реальное существование в прошлом или, по крайней мере, в отводимом им историками временном промежутке ничем не доказывается; чаще всего это литературные герои произведений последних 500-650 лет.

Иными словами историки с серьезным видом рассказывают нам побасенки про выдающихся деятелей прошлого, которые на самом деле в этом прошлом не жили.

• Представления историков о великих империях древности и о несколько менее великих иных государствах не соответствуют действительному прошлому человечества:

иногда это отправленные историками в далекое прошлое гораздо более поздние государственные образования, иногда их фантомные отображения в прошлое, иногда плоды переноса истории одной части человечества на территорию другой части.

Нередко существовавшие одновременно малые государственные образования возводят в ранг великих империй и выстраивают во временную последовательность или распространяют их на всю территорию некого региона (например, на весь Китай или на все побережье Средиземного моря).

• Многие войны и отдельные битвы никогда не имели места на самом деле или, по крайней мере, не имели места в присвоенном им историками грандиозном масштабе, в приписываемой им историками местности и исторической эпохе.

Как и государства, и отдельные исторические личности, так и баталии, осады, захваты городов, сражения и войны не только множатся под пером историка, но порой и рождаются из ничего, кочуют из эпохи в эпоху, неоднократно бросая по пути «исторический якорь», передвигаются из страны в страну и вообще ведут себя крайне прытко.

После этого не следует удивляться тому, что археологам десятилетиями не удается найти никаких следов таких битв на указанных историками полях сражений. Мелкие стычки с участием нескольких десятков воинов превращаются под пером историков в грандиозные сражения с сотнями тысяч якобы павших в бою героев. Это тоже не способствует успеху исторического поиска археологов, которые ищут не то, что было, а то, что насочиняли историки.

• Историки не учитывают того, что географические наименования в прошлом часто не совпадают с таковыми в период их – историков - земной жизни.

Они не знают исторической географии или игнорируют ее. Они не учитывают изменения географических представлений со временем, «бродячего образа жизни» многих географических имен. Сомнения в верности географической локализации в древности, совпадающей с привычной им современной, они воспринимают крайне редко. Противоречащую их представлениям топонимику историки воспринимают в штыки.

В результате они порой переносят выдумки или правдивые хроники, предназначавшиеся для одной местности, на совсем другую, быть может, в десятки и сотни раз более обширную.

• Историки пользуются фантастической, растянутой в несколько (а порой и в десятки) раз хронологией. Они игнорируют результаты современных хронологических исследований, проводимых в рамках российской Новой хронологии и распространенной на Западе исторической аналитики.

Хронологическая революция, набирающая силу с начала 20-го века и достигшая апогея в работах академика Российской АН математика А. Т. Фоменко и его соавторов (в первую очередь математика Г. В. Носовского) проходит мимо историков, которые не в состоянии понять работы по новой хронологии и принимают научный прогресс в области хронологии за идеологическую диверсию, направленную против их религии прошлого.

В результате усилия иерархии религии прошлого концентрируются на недопущении распространения еретических хронологических исправлений, и историки упускают шанс привести исторические модели в некоторое соответствие описываемому прошлому.

• Историки не знают истории хронологии и не понимают значения этой науки для их предмета.

Они считают хронологию вспомогательной дисциплиной (вкладывая в это определение тот смысл, что, мол, ею и заниматься-то особенно не стоит), в то время как хронология - это позвоночник, это хребет любой мало-мальски достоверной истории, без которого история превращается в бесформенную кучу гниющего исторического «мяса».

Историки практически удавили хронологию как самостоятельную научную дисциплину, исключили специальность хронолога из номенклатуры исторических профессий и прикрываются мифом о том, что, мол, хронология в основном разработана, с большой степенью точности верна и нуждается лишь в малозначительных уточнениях.

• История носит чисто эзотерический характер. Она продолжает и по сей день оставаться бездоказательной. Авторитеты играют в ней гораздо большую роль, чем какие-либо подтверждения.

Типично религиозный вопрос «Кто это утверждает?» заменяет для историка более естественный для любой науки «Как это обосновывается? Из чего это выводится? Где можно прочитать детальное обоснование этого тезиса?».

Поэтому историки даже и не пытаются убеждать читателей своих книг в верности рассказанного ими, а излагают с премудрым видом свои выдумки как данные высшим существом человечеству откровения. Они - рабы единожды кем-то написанного, не способные отличать правду от вымысла.

• Историки не знакомы с историей технологий и с лежащими в их основе науками.

Если историку удастся отыскать «древний» документ про превращение древними шаманами недрагоценных металлов в золото и ему для объяснения этого феномена понадобится реактор на быстрых нейтронах в середине каменного века, то он без малейших сомнений будет утверждать, что люди каменного века умели строить такие реакторы. Потом, правда, скажет историк, это знание было утеряно, и понадобились 5, 6 или 7 тысяч лет, чтобы снова освоить ядерную технологию. Но в этом, мол, нет ничего удивительного, ибо в конце каменного века люди, конечно же, научились добывать самородковое золото, и потребность в ядерной технике временно отпала.

Если же говорить серьезно, то можно привести немало конкретных примеров того, как историки не обращают внимание на противоречие их фантазий тому, что известно о реальном развитии технологий:

• • Китайцы якобы изобрели в глубокой древности порох, но порох нельзя изготовить без селитры, а ее залежей в Китае нет.

  • Античные греки якобы строили корабли длиной в 100 метров, а всей западной цивилизации так и не удалось сделать хотя бы один такой корабль из дерева, которое не обладает нужной для таких размеров прочностью. Только с появлением стали появилась в конце XIX века возможность строить из тончайших длинных (а не грубых «античных») досок такие корабли.

  • То же самое с Китаем: здесь якобы из дерева в самом начале XV века строили в массовом порядке корабли длиной в 150 с лишним и шириной в 50 с лишним метров!

  • Историки не стесняются говорить о стальных пилах и других изделиях из стали в античную пору, хотя сталь научились делать только в самом конце средневековья.

  • Печать подвижными литерами была якобы изобретена в Китае за много веков до Гуттенберга, хотя осуществлять набор при помощи десятков тысяч иероглифов (это тебе не 33 буквы русского алфавита!) не умели еще и в начале XX века.

Огромное число примеров такого рода читатель найдет в «Книге цивилизации» [Каспаров1], а также в книгах [Давиденко] и [Кеслер].

Поэтому историки загоняют историю технического развития человечества в прокрустово ложе догматизированных исторических построений вместо того, чтобы обращаться к реальной истории развития технологий с целью независимой проверки своих исторических представлений.

• Историки не знакомы с историей отдельных наук (и их отраслей) и совершают и в отношении научного развития человечества ошибку, аналогичную той, что и приведенная выше в связи с технологиями.

Прекрасную иллюстрацию к этому тезису дает описанный профессором химии МГУ, лауреатом престижной Менделеевской премии Я. А. Кеслером случай подделки в 17-м веке т.н. Библии Готов (Библии епископа Вулфиллы) с использованием серебряных чернил, незадолго до «обнаружения» Библии Готов изобретенных немецким химиком Глаубером. Игнорируя историю химии, историки не смогли придумать ничего лучшего, как объявить подделку подлинником, который они и датировали с чистой совестью самым началом христианского периода истории.

Поэтому они игнорируют внутреннюю логику развития и в случае каждой отдельной науки. Снова историки не замечают шансов, которые им могло бы дать сравнение исторических источников с логически обоснованной историей отдельных наук и их комплексов. Снова они навязывают этим частным дисциплинам свои неверные представления о прошлом и свои ни на что не годные хронологические схемы.

• Историки не знают и истории искусств, не понимают действительной динамики их развития.

Это недавно убедительно продемонстрировал на примере истории музыки профессор истории музыки из Санкт-Петербурга Евгений Герцман в своей книге «Тайны истории древней музыки». Совершенно независимо от работ по Новой хронологии Фоменко и Носовского он показал, что в истории музыки существуют по крайней мере 12 выдуманных столетий - столетий, «существованию» которых (только на бумаге, конечно) мы обязаны неверным хронологическим представлениям историков о временной локализации античности.

Поэтому историки охотно иллюстрируют свои басни картинами старых мастеров, «античными» скульптурами или изображениями загнанных ими в древнюю-предревнюю древность развалинами. Но они не в состоянии понять внутреннюю логику отдельных искусств и построить независимое от их догматических глобальных моделей прошлого здание истории развития той или иной отрасли искусства.

• Отсутствие у историков широкого образования и способности к междисциплинарным исследованиям создает существенное препятствие на пути необходимого преобразования истории из собрания сказок и прочего вымысла в подобие современной науки.

Они ведут себя как испуганные дети, не понимающие иностранного языка, волей судеб столкнувшиеся с иностранцем и на всякий случай включающие свою доставшуюся им от предков из каменного века и зафиксированную на генетическом уровне агрессивную оборонительную систему, работающую по принципу «чужой - значит враг». Историки в этой ситуации на всякий случай начинают размахивать палицей неприятия и хулы.

Поэтому, ничего не зная о точных и технических науках, слабо разбираясь в возможностях современной компьютерной техники, историки не в состоянии собственными силами вырваться из созданного ими чисто гуманитарного тупика. Когда же специалисты из этих не совсем гуманитарных наук демонстрируют, как именно нужно обращаться с историческим материалом на современном научном и техническом уровне, какие возможности таит в себе междисциплинарный подход, историки оказываются не в состоянии понять эти исследования, или увидеть положительную перспективу, которую они открывают.

В чем причина отвратительного состояния истории?

Кто разбил кого, когда и где?

Вопрос на экзамене по истории

Найти ответ на вынесенный в заголовок главы (а не сформулированный на экзамене) вопрос должна помочь настоящая книга. Ее идея возникла у меня, когда я узнал, что моя «История под знаком вопроса» быстро раскупается, и издательство планирует для нее дополнительный тираж. Сначала я хотел продолжить работу над первой, «исторической» частью названной книги. Работа над ней не была закончена в том смысле, что объем критических материалов все разрастался и грозил разорвать рамки запланированной рукописи. Поэтому не весь критический материал вошел в первую книгу по этой тематике. Даже и после отправки рукописи в издательство знакомство со все новыми и новыми критическими материалами продолжалось. Появилось время для чтения книг, которые в «Истории под знаком вопроса» были лишь вскользь упомянуты. А библиотека моя продолжала пополняться все новыми и новыми критическими книгами: о фальсификации историками летописей, о подделках якобы древних произведений искусств, о выдумывании якобы древних эпических произведений. Всего и не назовешь. Впрочем, все это не представить и в настоящей книге.

С другой стороны, совсем оторвать рассмотрение этих – в каком-то смысле чисто историко-критических вопросов - от критики хронологических воззрений историков не удается. Вторая часть «Истории под знаком вопроса» была посвящена истории возникновения и сущности хронологии. Со временем я хотел развить и эту тематику и в этой связи планировал написать книгу «Хронология под знаком вопроса». Не исключаю, что этот план когда-нибудь удастся реализовать. Некоторые из критических рассмотрений чисто хронологических вопросов читатель встретит ниже.

В то же время, мне кажется - насколько удается следить за развитием Новой хронологии из моего германского далека –, что у российского читателя достаточно материалов относительно необходимости революционного пересмотра хронологии прошлого в части древней и средневековой истории. Часто критика традиционного исторического мышления осуществляется лишь где-то на грани критических хронологических исследований. Критически настроенными читателями эта критика считается чем-то само собой разумеющимся. Но ведь масса воспитанных на религии прошлого «верующих» продолжает некритически воспринимать пресловутое историческое мышление.

А ведь в основе этого мышления лежит нигде не сформулированная четко, но тысячекратно использованная мысль о том, что все то, что описано в «источниках», то и было на самом деле частью реального прошлого, даже если описанное в «источнике» противоречит всем законам природы, логики и здравого смысла. Сомнения и дискуссии допускаются только в том случае, когда разные источники дают противоречивые сведения. Впрочем, и в этом случае дискуссию пытаются быстро закончить, выбрав один из противоречивых вариантов, приняв его за «истинный» и объявив все остальные ошибками хронистов.

Не только история внушается нам как набор религиозных по характеру истин (религиозных догм), но и все наше сознание воспитывается на передаче следующему поколению набора «научных истин». Учащемуся должно казаться, что учитель знает все на свете и что на все возможные вопросы уже получены ответы. Ведь считается, что в противном случае ученики начнут сомневаться в авторитете учителя и будут плохо учиться, мешать работе школы. Сомнения изгоняются из системы образования на всех ее уровнях, а сомневающихся наказывают и отлучают.

Как я убежден, эта точка зрения абсолютно неверна. Она проистекает из ориентировки на самого неразвитого в классе, на тех, кого в детстве не приучили самостоятельно думать, читать, работать с книгой или - в наши дни - с компьютером, искать информацию самостоятельно в библиотеках или интернете. Настоящий авторитет учителя в глазах учеников не будет страдать от признания в том, что он чего-то не знает, если он готов поискать соответствующую информацию. Наоборот, честная позиция может только увеличить доверие к учителю.

Нет ни одного учителя на свете, который бы знал абсолютно все, все точки зрения во всех науках и областях человеческой жизни. И не надо превращать детей во всезнаек, которые будут всю жизнь задирать нос, не понимая, что, кроме знаний, есть еще много других важных человеческих свойств. Или, наоборот, превращать других детей в закомплексованных ничегонезнаек, которые на всю жизнь останутся обреченными на прозябание на втором плане жизни, на исполнение указаний, смысла и сути которых они не понимают в полной мере. Нужно учить всех детей работать с информацией. Не так уж и важно, будут ли учащиеся слушаться учителя. Важнее, будут ли они его слушать и слышать.

Учителя – не сверхлюди, не гении, по крайней мере, в массе своей. Они – ремесленники цеха информации и воспитания. И не нужно внушать детям сказки об их авторитете. Достаточно добиться того, чтобы детям было интересно с учителем, чтобы они могли уважать его за честность и работоспособность - свойства, которые надо бы воспитывать и в детях тоже. Чтобы они видели в нем своего собеседника и близкого им по духу человека, который искренне желает облегчить им будущий путь по жизни.

Читатель, надеюсь, уже заметил, что я давно уже не говорю о преподавании одной только истории, а размышляю о преподавании вообще. Вся наша система преподавания страдает из-за неверной посылки насчет авторитета учителя и от представления об учениках, как о пустых кувшинах, в которые нужно влить стандартизованную смесь мнений авторитетов и догм наук, в том числе и большую порцию стандартизированной этики и государственной идеологии или религии.

Неумение учить свободному поиску информации, неумение жить в пространстве противоречивых точек зрения, неумение воспитывать в детях уважение к иному мнению - общая беда всей системы образования. Преподавание истории является только самым наглядным примером этого неумения. Оно направлено на сохранение статуса кво в наших представлениях о прошлом, которые я и охарактеризовал как отвратительные. Отвратительным является не только состояние наших знаний о прошлом, что еще может быть списано на объективные обстоятельства, но и вся ситуация с историей и со всем, что творится вокруг нее.

Пример нетерпимости: преподавание теории эволюции.

Я на стороне науки и рационального мышления, но я против тех преувеличенных претензий на научность, которые иногда справедливо осуждаются как «сциентизм». Я на стороне поиска истины и на стороне интеллектуальной отваги в поиске истины; однако я против интеллектуальной заносчивости и особенно против неуместных претензий, будто истина уже у нас в кармане или что мы можем хотя бы приблизиться к несомненному знанию истины.

Карл Поппер, первая Дарвиновская лекция,прочитаная в Дарвиновском колледже Кембриджского университета 8 ноября 1977 г.

Конечно, все согласятся, что логика в науке важна и необходима, в общей форме это банальная истина, которую незачем обсуждать. На деле же часто (и в истории эволюционной теории немало тому примеров!) очевидные и логически необходимые заключения получают признание с великим трудом, а явные алогизмы держатся долго и цепко. Таким образом, использование логики и аналогий в биологической теории, в частности в теории эволюции, совсем не такое простое дело.

А. К. Скворцов. Логика и аналогии в теории эволюции, Природа. 1988. № 1. С. 16.

Недавно в одном из штатов США был принят закон о преподавании наряду с теорией эволюции Дарвина еще и альтернативной теории так называемых креационистов, которые считают, что после каждой глобальной катастрофы на Земле Господь Бог заново создавал весь живой мир, полууничтоженный последней катастрофой. Это решение конгресса штата вызвало бурную отрицательную реакцию части родителей. Главный их упрек по адресу нового закона сводился к тому, что дети не в состоянии воспринимать две взаимно исключающие теории, что им будет крайне трудно решить, какая из теорий правильна.

О том, что обе теории могут быть неправильными или только частично правильным никто из протестующих родителей даже и подумать не мог: ведь их тоже воспитывали на наборе «истин». Школа должна – откуда хошь, а вынь и положь - сообщать истину. Истину, истину и одну только истину. Иначе бедные детки могут – не дай Бог – стать со временем людьми терпимыми к чужому или альтернативному мнению.

В конце 2005 года история с «высоконаучной» эволюционной теорией и с антинаучной теорией креационистов получила четкое юридическое разрешение: родителям, которые протестовали против знакомства их детей с теориями креационистов, удалось выиграть судебный процесс. Теперь детей в Довере (штат Пенсильвания) будут учить только теории Дарвина, и они смогут стать полноценными американскими гражданами, не знающими слов «сомнение» и «критика». Казалось бы, нужно радоваться, что наука одержала победу над консерваторами и мракобесами и впредь пенсильванские школьники будут знакомиться с высоконаучной теорией эволюции, а не с байками о всемогущем Боге.

Но ведь с теорией эволюции все не так-то и просто. Не говоря уже о том, что она сегодня сильно отличается от теории самого Дарвина, что за прошедший век с лишним в ней были найдены ответы на многие неясные вопросы, связанные с представлениями самого Дарвина о механизме эволюции, нужно признать, что теория эволюции до сих пор не в состоянии ответить на все сомнения критиков. Поэтому большое число серьезных ученых продолжают относиться к ней с долей скепсиса, большей или меньшей. Некоторые же считают ее просто-напросто неправильной.

Стоило мне задать в Интернете поисковые слова «теория», «эволюции», «критика», как компьютер нашел около 2200 страниц на эту тему. Немало для общепризнанной теории. В качестве примера критики дарвинизма приведу статью Р.Ш. Кунафина «Вероятность невероятного: наука против предрассудков» (http://www.realnost.ru/creation/kunafin.php). Вот короткая цитата из нее:

«…однако дальнейшие события выявили забавную закономерность: по мере появления точных экспериментальных данных приходилось отказываться от все большего числа основных положений дарвинизма: можно всерьез говорить о борьбе науки с верой — верой в дарвинизм. Господствующая ныне (но далеко не единственная) доктрина — так называемая синтетическая теория эволюции (СТЭ) — внешне мало походит на дарвиновскую эссеистику, хотя ее иногда и называют дарвинизмом, ввиду принятой нестрогости определений в данной области, а собственно дарвинизм по-прежнему называют теорией, даром, что он не отвечает основным требованиям к научной теории.»

Автор – креационист, но дело не в религиозном кредо автора, а в его аргументах. И они мне кажутся убедительными. Даже в пространной статье из журнала «Шпигель» от 24 декабря 2005 г., в которой рассказывается о торжестве теории Дарвина в связи с упомянутым выше процессом в Довере, признается следующее

«Нет сомнения: наше знание об эволюции содержит пробелы. В поисках объяснений биологи продолжают исследовать вопрос и спорить друг с другом. Безостановочно они натыкаются на сомнительное, спорное и бесконечно захватывающее относительно жизни на Земле».

Правда, вслед за этим идет восторженное заявление о том, что как раз в минувшем году удалось получить новые выдающиеся результаты, ведущие к еще большему пониманию эволюции. Этому прославлению теории эволюции и ее новейших достижений посвятил немало строк и последний за 2005 год номер известного американского журнала «Сайенс» (»Наука»).

Но проблема мне видится не в том, что в прошлом теорию эволюции недостаточно прославляли, а в том, что снова упор делается на великие или менее великие успехи и при этом забывается, что теория эта еще не разработана окончательно и потому мы имеем дело не с теорией в строгом смысле этого слова, а скорее с набором гипотез, проверкой и корректировкой которых наука занимается. В лучшем случае «теория» эволюции - это широкая программа исследований. Программа, относительно которой пока даже рано говорить, оптимальным ли она образом сформулирована. И именно это должны понимать школьники. И именно этого они не будут понимать, пока торжествует современный стиль обучения «истинам от науки» под бой барабанов и звуки фанфар.

Знакомство с критическими аргументами креационистов, с их критикой отдельных положений дарвинизма было бы полезно школьникам не потому, что эти аргументы могут повлиять на религиозное самоопределение юных людей, а потому, что вообще полезно знать о наличии критиков и иных точек зрения, привыкать к тому, что это не есть преступление против человечества, а самое что ни на есть нормальное человеческое состояние: сомневаться, задавать вопросы, критиковать, спорить, отстаивать свою точку зрения, пытаться построить альтернативную теорию.

Хотя данная книга – о неприятии истории, а не о теории эволюции, все-таки хочу сказать, что в немецкой исторической аналитике развито довольно критическое отношение к теории эволюции даже в подправленном за многие десятилетия ее существования ее современном виде. Основная претензия исторической аналитики к теории эволюции связана с отрицанием последней роли катастроф в развитии жизни на Земле и с тем, что для обоснования эволюции науке понадобились невероятно длительные временные пространства и поэтому она может считаться одной из причин искусственного удлинения геологической хронологии и хронологии жизни на Земле. «Выведя из игры» господа Бога, эволюционная теория не сумела найти ответа на вопрос о последствиях гигантских катастроф космического происхождения и быстром возникновении множества новых видов после каждой такой катастрофы и не нашла ничего лучшего, как отрицать эти катастрофы.

Неприятие традиционной хронологии

Молодой болгарский историк обращается к члену Болгарской АН, тоже историку:

- Маэстро, я слышал, что некоторые болгарские математики интересуются историей.

Академик:

- Мне кажется, что только математики еще и интересуются историей.

Устное сообщение Йордана Табова, ведущего болгарского критика истории и хронологии

Первым делом, как всегда, я задам вопрос: Что такое хронология? И постараюсь осветить различные точки зрения в связи с ним. Поэтому первый, предварительный ответ на поставленный вопрос будет звучать так: смотря для кого.

Для историков хронология – некая вспомогательная дисциплина, о которой и говорить-то сегодня не принято. Вся она расписана многочисленными хронологическими таблицами, целые тома таких таблиц напечатаны, так что смотри себе в оные и определяй, когда что произошло. Поэтому никакая это не научная дисциплина и изучать ее в университетах давно уже перестали. Так, иногда устраивают для особо любопытных студентов истории факультативный (т.е. не обязательный) курс не слишком общего содержания типа «Принципы хронологии такого-то региона или такой-то эпохи», но и это все реже и реже.

В то же время для критиков традиционной истории хронология – костяк всей модели прошлого, ее скелет, при искажении которого (а такое искажение мы наблюдаем на каждом шагу) все тело истории теряет устойчивость и превращает историю в калеку, нуждающегося в интенсивном лечении. Для нас хронология – это серьезная научная дисциплина, естественное развитие которой было прервано первой мировой войной и которая начала восстанавливаться в работах Морозова, Фоменко и других критиков историографии, причем сегодня ее критическое и историческое исследование ведется в рамках исторической аналитики не только в России, но и в других странах.

Мы ведем здесь речь в первую очередь о т.н. исторической или технической хронологии, которая занимается соотнесением исторических фактов, событий, процессов точкам или отрезкам на временной оси. Наряду с нею существует еще и астрономическая или математическая хронология, которая занимается проблемой измерения времени вообще и историей разных календарных систем. Календарным вопросам будут посвящены ниже отдельные главы, в которых будет продолжена критика представлений историков о древних календарях, начатая в «Истории под знаком вопроса».

Теория календарей и история временных измерений важна для исторической аналитики как теоретическая и историческая основа технической хронологии. Мы сомневаемся в том, что в астрономической хронологии, особенно в ее исторической части, сегодня все в порядке. Мы уверены в том, что представления ученых о реально применявшихся на практике календарных системах столь же приблизительны и исторически неверны, как и многое другое в традиционной истории. Поэтому при всей ценности астрономо-математических пояснений о строении той или иной календарной системы мы призываем относиться скептически ко всему тому, что историки говорят о практическом применении той или иной календарной системы в прошлом, об ее возникновении, распространении и степени известности.

Хотя энциклопедии не являются лучшими источниками для изучения того или иного предмета, они пытаются дать квинтэссенцию стандартизированных знаний. Поэтому рассмотрение статей из энциклопедий хорошо укладывается в программу работы исторической аналитики. Я начну свое критическое рассмотрение ситуации с хронологией с БСЭ (т.28, 1978 г.) для того, чтобы узнать официальную точку зрения советской исторической науки на наш предмет рассмотрения. Никто не может обвинить БСЭ в попытках отойти от точки зрения традиционной истории и традиционной хронологии. Никакие тексты в СССР не выверялись столь тщательно и не подвергались столь серьезной цензурной проверке (в данном случае на соответствие догматам ТИ), как тексты БСЭ. Итак, согласно БСЭ,

историческая хронология - вспомогательная историческая дисциплина, определяющая на основании изучения и сопоставления письменных или археологических источников точные даты различных исторических событий и документов.

Так-так! Прямо-таки точные даты! Т.е. не тысячелетие, не век и не десятилетие, а всегда обязательно точную дату, а именно день, месяц и год! Да еще на основании археологических источников! Интересно было бы узнать, что это такое, археологические источники! Копают себе археологи, копают, докопались до водоносного слоя и забил ключ чистейшей воды. Пьют ее уставшие археологи и восхищаются «Ах, какой замечательный источник! Надо бы домой канистру с этой водой из источника захватить! Сейчас напьемся и начнем точные даты придумывать!».

Если находят археологи берестяную грамоту, не до конца истлевший папирус, или случается чудо и раскапывают они хранилище старинных глиняных дощечек с древними письменами, или – ну, совсем уж повезло – камень с надписью (хорошо бы подлинный, а то ведь и подшутить кто-либо мог захотеть; или сами археологи с помощью фальшивки стараются доказать недоказуемое – и такое, читатель, бывает), то никакие это не археологические источники, а самые что ни на есть письменные. Раз написано что-то, значит письменные это источники, знай, расшифровывай и выковыривай точные даты.

В Китае, например, почти все старинные письменные источники так вот и находят: во время археологических раскопок. Очень уж там в последней трети XVIII в. правители поднебесной постарались и со всей страны все написанное в Пекин свезли. Так что даже рукопись XVII или XVIII в. сегодня в какой-нибудь ступе найти можно, которую сотни лет никто не размуровывал! Впрочем, оставим Китай. Не на одном же Китае свет клином сошелся. Давайте продолжим знакомство с советской энциклопедической мудростью. И продолжим цитирование строчка за строчкой, без пропусков и многоточий. Даже сокращения расшифруем, чтобы все понятно было.

Ведь традиционалисты пытаются упрекать критиков хронологии в том, что последние цитируют работы историков выборочно. Выбирают себе только то, что им выгодно, что сами историки про историю ругательного написали. А то, что эта ругань якобы с благородной целью была задумана, своими цитатами не демонстрируют. Некорректно, в общем, цитируют, не весь контекст из текста выбирают.

Первые тысячи лет традиционной хронологии.

История – это ни что иное, как басня, в которую мы договорились верить.

Из раздела «Исторические анекдоты» историко-критического сайта www.jesus1053.com

По книге Пунч (стр. 947-9).

Итак, цитирую из БСЭ без пропусков и искажений, пытаясь расшифровать сокращения:

Наблюдения над явлениями природы, сложнейшие математические подсчеты при определении времени уже с древнейших времен способствовали становлению хронологии. Возникнув в древне-восточных государствах Вавилонии и в Египте, хронология особенно развилась в Древней Греции (Эратосфен, Каллипп и др.) и Риме (Варрон, Цензорин, Птолемей, Макробий и др.). Дальнейшее развитие получила в Средние Века (Беда Достопочтенный, Бируни, Кирик). Систематизацию исторической хронологии ввел в 16 в. француз Ж. Скалигер, разработав точные приемы перевода (редукций) различных летосчислений на юлианский стиль.

Каких-то 70 слов и вся история хронологии в течение четырех-пяти тысяч лет, как на ладони! Если, конечно, под древнейшими временами не понимается какой-нибудь там палеолит и приведенные строки не относятся к еще более продолжительному отрезку времени, измеряемому по традиции десятками и сотнями тысяч лет. Причем, конечно, в этой древнейшей древности не обошлось без «сложнейших математических подсчетов». Интегралы там разные высчитывали, системы дифференциальных уравнений решали, алгебраическими уравнениями не пренебрегали, и все это на фоне отсутствия математической символики и даже десятичной системы чисел. Вообще-то, за такие достижения хорошо бы дать Нобелевскую премию. Жаль, что их не дают уже умершим гениям!

В общем, подсчитывали наши предревнейшие предки какие-то сложнейшие вещи. Это пока хронология еще только становилась хронологией. А потом, когда она уже хронологией стала, полегчало, сложнейшие математические подсчеты при определении времени больше, вероятно, не были нужны, и пошла хронология бурно развиваться. И во что же она развилась? Об этом БСЭ предпочитает умалчивать. Очевидно, в хронологию развитого древнегрецизма и не менее развитого римского империзма, а также передового Средневековья. Только где они эти хронологии, на каких древних папирусах дошли до наших или хотя бы скалигеровских дней хронологии столь отдаленных от нас очень древних «древнейших времен»?

Если не считать великих хронологов-тезок по имени И-Др.-С-Точкой-В-Конце, все это величественное здание многовековой и даже многотысячелетней хронологии воздвигла хронологическая «бригада коммунистического труда» в составе десяти человек. Ну, на подхвате, возможно, еще десяток-другой этих самых Идров трудился, но основную работу, кажется, осилили именно эти десять, ну, от силы 30-40 хронологов. Так что работы у них и было-то не так уж и много: каждый описывал себе свое столетие, передавал эстафету другому и тот писал себе дальше. Пока Скалигер все это не систематизировал.

Однако вернемся опять к приведенной цитате из БСЭ. Вроде бы здесь почти все просто и ясно. Впрочем, не совсем. Не ясны, например, в благополучной картине из БСЭ некоторые незначительные детали:

• Возникла хронология «в древне-восточных государствах Вавилонии и в Египте, но особенно развилась в Древней Греции» и Риме. Прекрасно. Ни в Древнем Китае, ни в Древней Индии, ни в других древних цивилизациях Азии (у тех же шумеров или древних персов) хронологии, таким образом, не было. А в Древней Греции» и Риме развилась она особенно на основании уже достигнутого в Вавилонии и в Египте или сама по себе с самых, так сказать, греческих и римских исторических азов? Не ясно.

• Хотя Скалигер, несмотря на свое итальянское происхождение, профессуру на старости лет в голландском Лейдене и его полиглотство, занесен энциклопедистами во французы, вряд ли в Вавилонии и Египте хронологи тоже пользовались французским или хотя бы латинским языком. Скалигер знал несколько древних языков, но ни древневавилонский, ни древнеегипетский среди них не числятся. Однако тогда возникает проблема перевода. Что, каждое новое поколение хронологов всегда владело языком и письменностью предыдущих поколений и переводило более ранние труды старшего поколения хронологов на свои языки? И только в новейшее время народ настолько поглупел, что почти все древние языки пришлось расшифровывать?! И, несмотря на массовое университетское образование сегодня даже труды, написанные на языках, коими еще во всю пользовались в начале новейшего времени, приходится переводить на все современные языки?

• Это мы чисто математически подсчитали, что на каждого хронолога в среднем по веку приходилось. Наоборот, на весь век один хронолог, которому, следовательно, нужно фиксировать точные даты всех событий во всем цивилизованном к тому времени мире. Значит, большая часть записанного каждым из хронологов – это не сопережитое им, а сообщенное ему другими лицами и даже дошедшее до него каким-то образом из нескольких предыдущих поколений. Причем, не от хронологов (он же был единственным в этом веке!), а от простых наблюдателей. Да еще и наблюдателей в самых разных цивилизованных странах, говоривших и якобы даже писавших на разных языках и разными алфавитами! Которые, если вообще что-то и датировали, то каждый, скорее всего, на свой лад. Насколько можно доверять созданной таким образом хронологической информации?

• Но утверждение «хронолог на век» сохраняет свою – пусть приблизительную – справедливость лишь в том случае, если члены «хронологической бригады» распределены по векам абсолютно равномерно. А вот если нет, то возникают дополнительные проблемы. Ведь тогда, вполне возможно, были и такие пары ближайших друг к другу хронологов, между которыми простирались не век, а два или, порой, и того больше. Никакими расспросами дедушек и бабушек этот временной промежуток такой информацией не заполнить. Кто же тогда хронологически описывал эти промежуточные века, и откуда современные историки знают «точные даты» всего того, что происходило во времена, когда ни одного «комбригадца» на свете не было?

• Еще один вопрос на засыпку: вот родился новый будущий древний хронолог, вырос и решил служить человечеству на ниве тщательной фиксации «точных дат различных исторических событий». Но откуда он узнает о существовании такого интересного и важного занятия как хронология? Как и где возникла сама идея хронологии? Какое распространение она имела? Все это пока мне не ясно.

• А ведь этому хронологу может захотеться узнать что-нибудь про эти самые не совсем еще совершенные методы перевода пусть не в еще не созданный юлианский стиль, но в тот, которым он хотел бы сам пользоваться. Куда ему идти за этой информацией? БСЭ еще не написана, библиотеки в родном городе нет. Остается только купить выносливого верблюда и плыть на нем через Средиземное море в пресловутую Александрийскую библиотеку. Если его, конечно, в нее запишут и выдадут ему читательский билет (на каком, собственно, основании?!). А после того, как христианские фанатики ее спалят, что ему делать?

• И куда он отнесет на хранение свой хронологический опус? Что, оставит его на хранение своим потомкам в надежде на то, что его рукопись когда-нибудь чудом попадет в Румянцевскую библиотеку им. Ленина, в Лондонскую национальную или в Библиотеку конгресса США? Или просто засунет рукопись в ящик своего письменного стола? Или отнесет своему законному фараону, царю или императору и попросит не менять в рукописи ни одной буквы в угоду политическим и прочим царственным соображениям? Какова при этом вероятность того, что собранная им информация доживет до Скалигера? Я бы сказал: ровно нуль, без единого знака за запятой!

Это только самые первые сомнения, возникающие при знакомстве с традиционной картиной развития хронологии в ее БСЭ-варианте. Но, может быть, все эти вопросы прояснены в отдельных статьях, посвященных названным поименно первым хронологам? Посмотрим, какие детали содержит статья БСЭ о первом из названных ею древних хронологов, текст которой я опять же привожу полностью:

Эратосфен Киренский (Eratosthenes)(ок. 276-194 до н.э.), древнегреческий ученый. Родился в Кирене. Образование получил в Александрии и Афинах. Заведовал Александрийской библиотекой (после смерти Каллимаха). Работал во многих областях древней науки. В области математики дал известный способ нахождения простых чисел (т.н. Эрастосфена решето), заложил основы математической географии; ему принадлежит первое определение радиуса земного шара (6311 км); занимался также хронологией, астрономией, филологией (исследование о древней комедии), философией (диалог «Платоник») и музыкой. От сочинений Эратосфена до нас дошли только отрывки.

С одним у Эратосфена все в порядке: заведовал Александрийской библиотекой и складывал на ее полках свои труды, в том числе и хронологические, кои, правда, не занимали в его творчестве главного места. В том, что библиотека якобы сгорела невиновен. Тем более, что отрывки его сочинений (и по хронологии тоже?) до нас все-таки дошли. А вот все остальное не очень-то и прояснилось: как он проводил сложнейшие математические расчеты по точному определению дат, какую роль играли при этом отсеянные его решетом простые числа – все это остается неясным.

Ясно только, что хронологические вычисления не относились к главным в его широкой палитре энциклопедических занятий древней наукой. Так что, развитие хронологии в Древней Греции он осуществил как бы походя, на уровне научного хобби. Но зато не ясно, от кого Эратосфен получил хронологические знания о «древне-восточных государствах Вавилонии и Египте», а также о хронологии Древней Греции до 266 г. до н.э. (я осмеливаюсь предположить, что он начал устанавливать точные даты всего происходящего в тогда все еще довольно Древней Греции не ранее десятилетнего возраста). Неужели просто нашел их в главном каталоге родной Александрийской библиотеки и прочитал в зале древних клинописных табличек и вырубленных в граните иероглифов? Исключить такое в мире выдуманной сверхинтеллектуальной древности, конечно, нельзя, но дальше этих фантастических гипотез мы пока не продвинулись. Ни на один из поставленных выше вопросов статья об Эратосфене ответов не дает.

«Словарь историков» Бруха великого древнего хронолога Эрастосфена к числу греческих историков не относит, как, впрочем, и названного в цитате из статьи о хронологии в начале этого раздела Скалигера. Нет его имени и в книге Тори Дж. Льюса «Греческие историки», а также в довольно основательной (более 400 стр.) книге Михаэла Гранта «Классики античного историописания». Так, может быть, никакой исторической хронологией Эратосфен не занимался, а только чисто астрономической. Это подозрение подтверждает знакомство с посвященной Эратосфену статьей в энциклопедии Майера. Оказывается, наш герой, который здесь охарактеризован как символ эллинской учености, ввел летосчисление по греческим Олимпиадам. Никаких других его хронологических заслуг или трудов по хронологии это справочное пособие не упоминает. Кстати, сам он себя считал филологом!

Может быть, нам больше повезет в плане прояснения картины возникновения исторической хронологии, при знакомстве со вторым великим греческим хронологом Каллиппом. Однако о нем БСЭ не удосужилась сообщить какую-либо дополнительную информацию: отдельной посвященной ему статьи здесь нет. К историкам его три названные немецкие книги тоже не относят. Приходится снова за выручкой обращаться к словарю Майера. И здесь мы узнаем, что Каллипп, живший еще до Эратосфена, был якобы астрономом, прославившимся в основном тем, что предложил вместо календарного цикла в 19 лет, якобы введенного до него в обиход Метоном, более точный 76летний цикл, носящий и по сей день его имя: период Каллиппа.

Теперь становится ясным, о каких сложнейших математических расчетах говорит БСЭ. Она имеет в виду определение средней длины солнечного года посредством использования средней длины лунного месяца, т.е. арифметические операции умножения и деления. Последнюю длину древние довольно точно определяли как 29,53 дня. Зная точное количество лунных месяцев в названных двух циклах (т.е. в течение 19 или 76 лет), можно в принципе довольно точно определить длительность солнечного года. Это все хорошо и даже замечательно, но никакой исторической хронологии нам не дает. Так что по-прежнему остается загадкой, какие безымянные члены комбригады хронологов делали черную работу и писали точные даты по еще не очень точным календарям всего, что случалось вокруг них. К тому же расчеты, типа приписываемых Каллиппу, скорее типичны для компутистики эпохи Возрождения, чем для древних греков, записывавших числа буквами и не знавших десятичных дробей.

Два последних века хронологии.

В начале XVII в. в качестве пирронистов (т.е. людей, сомневающихся в доступности достоверной информации о прошлом человеческому уму - Е.Г.) выступают иногда сами историки-эрудиты. Герхард Иоганн Фосс (Vossius, 1577-1649) в трактате «Искусство истории» («Ars historica, Leyden, 1623), отвергнув все известия языческих античных авторов о Троянской войне, об основании Рима Ромулом и т. п., высказал одновременно мысль о недостоверности истории в целом.

О.Л.Вайнштейн, Западноевропейская средневековая историография, М.: Наука, 1964, стр. 460

Но вернемся к энциклопедической статье из БСЭ про хронологию. На Скалигере, оказывается, развитие хронологии не закончилось. В XVII-XVIII вв., правда, ничего интересного или, по крайней мере, достойного упоминания в энциклопедической статье в этой области не происходило, но зато в XIX в. . Впрочем, читайте, там все написано:

«Общую теорию и историю хронологии дал в 19 в. немецкий ученый Л. Иделер (Такой, оказывается, был свой Прометей в хронологии, дал человечеству не огонь, но все-таки вещь весьма полезную: общую теорию и историю хронологии! Так что же, это значит, что до немецкого ученого Л. Иделера ни общей теории, ни даже истории хронологии никто не знал? А как же Скалигер, который что-то там систематизировал и на юлианский стиль перевел?! – Е.Г.). В начале 20 в. ее развил немецкий ученый Ф. Гинцель (так дал нам Иделер или не дал?! И если дал, то зачем же Гинцель развил то, что другой уже дал?! - Е.Г.). Труды по хронологии в 20 в. посвящены главным образом углубленному изучению отдельных видов летосчислений и форм определения времени в народных календарях (по сезонам, по восходу созвездий и др.), а также по таким явлениям, как затмения, землетрясения и др. (Ладно, по затмениям еще худо-бедно время или точнее дату определять можно, но не в случае, если часы пришлось в починку отдать, а если затмение так точно описано, что можно сделать обратный или ретрокалькуляционный расчет. Но вот как по землетрясениям время определять - это для моего математического ума слишком сложная материя. Может быть, я прозевал создание Ньютоном общей математической теории землетрясений, позволяющей не только предсказывать будущие землетрясения и их силу по шкале Рихтера, но и осуществлять обратные т.н. ретрокалькуляционные расчеты и вычислять, когда произошло то или иное землетрясение в древней Вавилонии, в Египте, Ассирии или Греции?! – Е.Г.). Переводятся на современную систему летосчисления события древней истории, известные по источникам под определенными годами правления фараонов (в Египте), архонтов (в Афинах), консулов, императоров (в Риме), пап, патриархов и т.д. (А что же тогда сделал Скалигер?! Или он не заметил ни фараонов, ни архонтов, ни консулов, ни римских императоров? Или мы в 20 в. пересчитывали все с юлианского стиля на грегорианский? – Е.Г.) Для развития хронологии большое значение имеют возрастающие контакты этой науки с археологией, естествознанием, а также использование вычислительной техники.»

Ну, про археологию мы уже выше наше удивление выражали, а о сложностях, связанных с археологическими датировками я расскажу ниже. А вот с естествознанием … Лучше всего рассказать такой анекдот. Дендрохронолог заказывает в кафе пирожное, но когда кельнер его ему приносит, сообщает, что он решил отдать предпочтение коньяку. Официант уносит пирожное и приносит рюмку коньяку. Дендрохронолог выпивает и, довольный, встает и направляется к выходу. Кельнер бежит за ним и кричит:

- Вы не заплатили за коньяк!

- Но я же дал Вам вместо него пирожное!

- За него Вы тоже не заплатили

- Но ведь я его и не ел, -

произнес дендрохронолог и выбежал на улицу. Надеюсь, что читатели, знающие о том, какой суровой критике подвергаются современные естественнонаучные методы датировки типа радиоуглеродного анализа и дендрохронологии, которые пытаются вытащить друг друга из болота за уши, усовершенствовав тем самым известный метод Мюнхгаузена по вытягиванию себя и коня под собой из болотистой трясины путем сильного рывка за собственные волосы вверх, в направлении, перпендикулярном касательной плоскости к сфере, за какую принимается поверхность Земли, поймет мою иронию.

Наконец, упоминание вычислительной техники звучит буквально так, что, мол, для развития хронологии очень важна Новая хронология Фоменко и Носовского, в рамках которой впервые вычислительный анализ исторической информации была применен для проверки хронологии. Однако об ее существовании энциклопедист вряд ли подозревал и смысл в эти слова явно вкладывал какой-то иной. Так что даже эта, в принципе верная часть заключительной фразы статьи о хронологии, не проясняет для нас ситуацию с исторической хронологией.

Во фразе о переводе на современную систему летосчисления событий древней истории, известных по источникам под определенными годами правления фараонов (в Египте), архонтов (в Афинах), консулов, императоров (в Риме), пап, патриархов и т.д. в завуалированной форме говорится о том, что в подавляющем большинстве случаев исторические источники не дают нам абсолютных хронологических указаний, а ограничиваются относительными. И если мы неверно определим годы правления всех этих патриархов-пап-императоров-консулов-архонтов-фараонов и прочей хронологически-реперной знати, что сплошь и рядом случается, то и вся остальная хронология будет спроектирована на временную ось неверно!

Современная литература по хронологии.

«В истории нет ничего, кроме предрассудков, личных интересов и партийности. Нет большего мошенничества, чем то, которое можно совершить с помощью исторических памятников. Некогда говорили, что музы проституировали себя даже рабам; особенно это относится к музе истории»

Автор знаменитого «Историко-критического словаря» Пьер Бейль (1647—1707), «О поносительных писаниях».

Посвященная истории хронологии и подробно мной процитированная статья из БСЭ содержит и список литературы. Он включает следующие четыре книги по-русски

Черепнин Л.В., Русская хронология, М., 1944

Каменцева Е.И., Хронология, М., 1967

Селешников, С.И., История календаря и хронология, М., 1970

Сузюмов М.Я., Хронология всеобщая, Свердловск, 1971

и две немецкие книги названных выше хронологов 19-20 вв. Иделера и Гинцеля. Обе книги называются одинаково «Руководство по математической и технической хронологии» и отличаются друг от друга количеством томов (2 тома у Иделера и три у Гинцеля), а также годом издания (1825-26 и 1906-14). Про книгу Иделера у Селешникова, в книге которого рекомендуется искать информацию о литературе по хронологии, сказано лишь следующее:

«Счисление по юлианским дням стало применяться особенно широко после того, как в 1825-1826 гг. появился двухтомный труд по хронологии . известного немецкого астронома и одного из виднейших хронологов Христиана-Людвига Иделера (1766-1846). (Иными словами, через два с лишним века после того, как Скалигер ввел в хронологию счет по дням, а не по годам! Правда, побочным эффектом этого полезного новшества было не оправданное состоянием источников стремление давать сверхточные даты с точностью до суток . Е.Г.). В своем труде он писал «Можно с правом сказать, что только с введением юлианского периода в хронологии наступили свет и порядок».

Кстати, о Скалигере и его юлианском периоде. Не совсем ясно, понимал ли автор статьи в БСЭ М. Я. Сюзюмов, о каком юлианском стиле он пишет. Во всяком случае, ему и в голову не приходит, что знакомый с историей хронологии - пусть не во всех // деталях - читатель может понять его текст неправильно. Дело в том, что для такого читателя не будет ясно, идет ли речь здесь об «устаревшем» юлианском календаре (впрочем, Скалигер, как и все современные ему протестанты, католическую грегорианскую реформу календаря отверг и продолжал как ни в чем не бывало пользоваться именно юлианским календарем), или о совершенно новом методе исчисления времени, при котором годы вообще не используются, а считаются только дни. В последнем смысле юлианский период это период в 7980 лет, в который, по замыслу Скалигера, должна была поместиться вся история человечества, как уже придуманная в его время, так и та, за придумывание которой возьмутся следующие поколения хронологов и историков.

Кто хочет, может, конечно, потом переводить такие скалигеро-юлианские чисто дневные даты на привычные нам с годами, месяцами и днями месяца, но для хронологических расчетов удобнее пользоваться чистым счетом дней. Особенно, если нужно проводить астрономические или астрологические расчеты в обратном направлении: от нас в прошлое. Что же до названия скалигеровского юлианского счета, то не следует забывать, что Юлием Цезарем звали еще и отца нашего Йозефа Юстуса Скалигера и «некоторые хронологи и историки астрономии . считали, что система счета дней, предложенная Скалигером, была названа им юлианской в честь своего отца Юлия Скалигера – известного филолога-гуманиста» (стр. 195, Селешников, С.И., История календаря и хронология, М., 1970)

На Гинцеля Селешников ссылается только один раз на стр. 108, где отсылает читателя к к опубликованной во втором томе книги этого автора таблице, содержащей данные от первого года первой древнегреческой олимпиады (якобы в 776 г. до н.э.) до четвертого года 269-й олимпиады (якобы в 300 г. н. э.), т.е. больше чем за тысячу легендарных лет.

Книга «Хронология древнего мира» Э. Бикермана – видного историка хронологии 20 в. - в приведенном списке рекомендованной БСЭ литературы отсутствует, как, впрочем, и более ранние книги этого автора. Хотя она и была опубликована в 1969 г., а на русский переведена в 1976 г. Эту серьезную книгу неоднократно цитировали новохронологические исследователи, чтобы показать, сколь несовершенна и сегодня историческая хронология. Приведу здесь цитату из нее, на которую уже ссылался в «Истории под знаком вопроса»:

«Историю принято измерять временем. Факт считается историческим, если он может быть определен не только в пространстве, но и во времени. Факт помещается в четвертое, т. е. временное, измерение путем отсчета его удаленности от настоящего времени.» (Стр. 7)

Иными словами, где нет хронологии, там нет и истории. Исторические факты, пусть и привязанные к вполне конкретной географии, типа гора Синай то ли в Палестине, то ли в Швейцарии, но не приколоченные намертво к временной оси, уже и не являются историческими, а скорее легендарными или мифическими. Причем, мифическими не от аббревиатуры МИФИ (Московский инженерно-физический институт), что было бы неплохой характеристикой инженерно хорошо сработанного факта, но от слова «миф», которое тоже имеет свои приятные стороны, но в истории, претендующей на звание науки, не вполне уместно.

Сомнения в верности хронологии терзают не только автора.

Мифы сегодня убивают людей, поэтому миф, в который верят люди, несет колоссальную разрушительную силу

Гарри Каспаров, Предисловие к «Книге Цивилизации», [Каспаров] стр. 23.

Конечно, сомнения, высказываемые неким малоизвестным автором, вроде бы даже и никаким не математиком, а каким-то там инженером (так презрительно отозвался обо мне на своем форуме Михаил Городецкий, который, очевидно, инженеров считает за публику с ампутированным мозгом, а естественно-математический факультет Тартуского университета, на котором я получал университетское образование в юности и преподавал математику в начале зрелого возраста, а также аспирантуру при кафедре алгебры МГУ, на которой я писал свою алгебраическую диссертацию, считает кузницей инженерных кадров) легко скинуть со счета. Особенно, если этот все-таки математик всю последующую жизнь проработал не в теоретических областях, а в таких прикладных, как моделирование термоядерных установок, систем переработки и хранения радиоактивных отходов и различных экологических систем.

А как обстоит дело с людьми вне математически-инженерных областей. Все ли они дружно произносят по утрам молитвы во здравие традиционной истории и ее хронологического скелета. Или и среди них имеются отдельные отщепенцы, заслуживающие презрения доктора физико-математических наук, добровольно перековавшегося из сторонников новой хронологии в ее идеологического противника (впрочем, во вполне полезного противника, ибо критика всегда полезна, даже если она идеологически настроена). Обратимся к сайту профессора математики Томского университета, заведующего одной из кафедр факультета математики Александра Гуца, который хотя и увлекается мысленными полетами во времени, но еще не стал инженером, строящим машины времени. И потому, быть может, не будет обозван Городецким недалеким человеком. Так вот, на своем сайте

http://www.univer.omsk.su/foreign/fom/fomr.htm

Александр Гуц не только публикует свои критические замечания в адрес ТИ и ее хронологии, но еще и дает слово другим хронологическим неэкспертам типа гениального шахматиста Гарри Каспарова, которого даже решительный на посрамления Городецкий вряд ли будет представлять как человека с усохшим от редкого использования мозгом. Вот что пишет Гарри Климович о хронологии:

Поясню причину своего интереса к проблеме хронологии. Древней, средневековой и новой историей я серьезно увлекался с детства, перечитал огромное количество исторических работ и книг. У меня хорошая память, большинство исторических дат, имен, событий помню наизусть. За много лет у меня в голове сложилась достаточно полная картина истории древнего и средневекового мира в том виде, как нам ее преподносят сегодня. Но, кроме того, я люблю анализировать, просчитывать разные возможности, сравнивать ситуации. И вот, у меня постепенно стало складываться ощущение, что с датами в древней истории не все в порядке. То тут, то там возникали противоречия, неразрешимые в рамках традиционной истории. Одной из первых проблем, вызвавших у меня неосознанное беспокойство, стала невозможность размещения героев древнегреческой мифологии внутри временной шкалы, охватывающей предположительный период их активности. Мифический Тесей, убивающий Минотавра, чтобы освободить Афины от унизительной дани могущественному критскому царю, а затем объединяющий под властью родного города всю Аттику, его современники, штурмующие стены Трои -- все многочисленные деяния этого «поколения героев» охватывают 7 -- 8 (!) веков древнейшей греческой истории. Мифы, конечно, -- источник ненадежный, но почему многократно переписанные исторические хроники, восходящие к устной традиции и повествующие о событиях, затерянных во тьме веков, должны пользоваться большим доверием? Я понял, что важно не просто читать книги по истории, но и рассматривать сообщаемые нам «исторические свидетельства» с аналитической точки зрения, в том числе, если угодно, с точки зрения здравого смысла.

Именно это обращение к здравому смыслу вместо попугайничания, свойственного традиционным историкам, и пытается реализовать историческая аналитика, которая не только разделяет сомнения великого шахматиста и филолога по профессии, но и идет гораздо дальше его осторожных фраз в своих сомнениях и в своем скепсисе. Приведу еще один фрагмент из интервью, данного Каспаровым и опубликованного в "Новом Времени" № 41 (17.10.1999):

Мы все понимаем, что история - это политическое оружие. Мы все знаем, что Сталин или Гитлер могли сделать историю за 20 лет. Через 20 лет при жизни этого поколения Сталин мог переписать всю историю революции, мог просто назначить главных героев, главных виновников, и, что очень важно, эту историю советские люди в школах учили много десятилетий. Теперь представьте себе, что Советский Союз существует в вакууме и нет радиостанции "Свобода", нет Би-би-си, нет "Голоса Америки", нет Западной Европы, и это становится нормой жизни. Все! У вас нет альтернативы. Интересно, что все люди, которые с этим согласны, почему-то начинают считать, что история, которую написали в XVII веке, а историю реально написали именно в XVII веке, потому что тогда и появляется хронология, до этого человечество вообще не знало, в каком веке оно живет, потому что просто не умели использовать систему цифр, так вот почему-то история, написанная в конце XVI и за весь XVII век, является подлинной.

Вам кажется, что, когда вы слушаете двух историков, которые спорят до хрипоты, до драки, когда убили Цезаря, в час тридцать или в три тридцать, вам кажется, что они говорят о чем-то серьезном. Хотя на самом деле их надо спросить, откуда они взяли, что Цезарь вообще жил, откуда они взяли, что существовал Рим? Пусть они покажут хоть один подлинник той эпохи. Нет никаких документов. У них нет ничего. Они покажут вам какие-то копии XVII и XVIII веков. Вы не можете опираться на какие-то копии.

Но проблема сегодняшних историков в том, что за последние 200 лет все, что они написали, они так детально разработали - каждый час, буквально, жизни Древнего Рима или Древнего Египта - что не могут 10 лет оттуда убрать, не то что там 100 или 200 лет. Им надо, чтобы все здание сохранилось. Даже пожертвовать одним столетием они не могут.

И каждый день сегодня продолжают писать монографии, причем эти монографии все опираются буквально на три четыре книженции XVII века.
Сегодня вы прочитаете тысячу томов, в которых подробно нам объясняют, что сказал Александр Македонский. Это историки уж точно знают. В XX веке такой четкости нет. Мы не узнаем, что сказал Ельцин Черномырдину, а вот про Александра мы знаем все точно.

Интервью Гарри Капарова «Старой истории шах и мат», данное журналисту Андрею Ванденко, читатель может прочитать на русской странице нашего немецкого сайта WWW.jesus1053.com. Наиболее подробным изложением критических взглядов Каспарова на традиционную историю служит на настоящее время его предисловие к «Книге Цивилизации» Кеслера и Давиденко [Каспаров1].

Два аргентинских скептика

Главная ошибка официальной науки заключается не в предлагаемой ею хронологии, а в той безапелляционной манере, в которой о ней говорится, тогда как сама эта хронология основывается на весьма скромных, а порой и вовсе эфемерных доказательствах.

Хорхе Анхель Ливрага Рицци, Фивы

Среди сомневавшихся в правильности исторической картины прошлого можно встретить широкую палитру интересных личностей. Одним из них был аргентинец Хорхе Анхель Ливрага Рицци, личность весьма экстравагантная, но безусловно незаурядная и обладавшая ясным умом. В своей книге «Фивы», из-во "Новый Акрополь", 1997, он писал:

Говоря об истории, то есть о достаточно хорошо изученных пластах прошлого человечества, мы вынуждены признать, что не имеем точных сведений даже о совсем недавних событиях, например, о многих эпизодах второй мировой войны. Если же учесть и тот факт, что «историю пишут победители», то мы оказываемся практически лишенными возможности разобраться в событиях прошлого. Это при условии, что нас интересует правда, а не суррогат, призванный лишь заполнить пустоту, которая образовалась в нашем мозгу от знания того, что Библия не содержит в себе ничего, кроме аллегорий, эзотерических или лживых — в зависимости от интерпретации того, кто их анализирует. [.]

Из хронологии, которую предлагает официальная наука, следует, что древние египтяне, находившиеся по технике обработки камня на уровне неолита, не имевшие даже зачатков архитектуры, письменности и навыков художественного творчества, окруженные животным миром, который был представлен большим количеством жирафов и слонов, уже через 900 лет возводили памятники, совершенство которых мы до сих пор не сумели оценить и которые были сориентированы на местности лучше, чем астрономические обсерватории XIX века. Для сравнения скажем, что такой же промежуток времени отделяет железный рыболовный крючок от стального, готический собор от современной церкви. Менее 1000 лет! . [.]

Полный текст его сомнений по поводу правильности современной хронологии и истории представлен в приложении к настоящей книге. А теперь обратимся к творчеству знаменитого писателя Хорхе Луиса Борхеса (1899-1986), великого аргентинца, поднявшегося в своем творчестве, в своем неповторимом художественном стиле до ступени классика мировой литературы. Многие его рассказы посвящены анализу истории, ее структуры, ее качеств. Создавая свои фантастические миры, он все время видит перед своим мысленным взором (на старости лет только он у него и остался: постепенно теряя зрение, Борхес ослеп) культуру человечества и ее исторический костяк.

Владислав Дегтярев в своем эссе «Обратная сила вещей», опубликованном в литературно-художественном журнале «Заповедник» (№53 за май 2004 г) рассматривает отношение другого известного аргентинца к взаимоотношению прошлого и его отражения в форме известной нам сегодня – но не обязательно нас устраивающей – истории. Он пишет о том, что Хорхе Луис Борхес опубликовал рассказ-эссе "Тлён, Укбар, Orbis Tertius", посвященное вымышленной цивилизации со своеобразными представлениями о времени и о причинно-следственных связях событий.

Дегтярев ссылается на книгу [Борхес1]. В книге [Борхес2] указано, что рассматриваемый опус появился впервые в 1944 г. в сборнике «Вымышленные истории». Орбис Терциус это на латыни просто Третий Мир, но не в смысле нашего третьего мира, а некоего странного вымышленного мира. Скорее всего, это некая вымышленная планета, хотя четкости в этом вопросе у Борхеса нет. Сложнее обстоит дело с первыми двумя словами из заголовка Борхеса. Если про Тлён и сказано, что это - воображаемая страна, описанная в литературе Укбара, имевшей – в общем плане - фантастический характер («тамошние эпопеи и легенды никогда не отражали действительности», [Борхес2], стр. 56), то про Укбар сначала только высказывается предположение, что это некая малоизвестная область то ли в малой Азии, то ли в Иране.

Во всяком случае, в географическом описании Укбара упомянуты Хоросан, Армения и Эрзерум, но границы этой страны заданы реками, хребтами и кратерами, названия которых ничего не говорят нам. В общем, в вымышленной земной стране Укбар вроде бы придумали страну Тлён, расположенную на вымышленной планете, или что-то в этом роде. Наконец, в посткриптуме якобы 1947 г. выясняется, что именно выдуманная планета и называлась Тлёном, а «Третий Мир» - это всего лишь заголовок энциклопедически подробного описания Тлёна, состоящего из полных 40 томов. Впрочем, автор не исключает, что через несколько лет за счет разрастания раковой опухоли вымышленной истории описание это распухнет в несколько раз и появится Вторая энциклопедия Тлёна объемом в сто томов.

Выдуманная Борхесом тлёнская цивилизация обращалась с прошлым примерно так же, как гуманисты и их последователи обращались с прошлым человечества. Борхес не обходится без предположения о теории заговора интеллигенции, «шахматистов, а не ангелов», и описывает выдуманную им цивилизацию как творение некоего «тайного общества астрономов, биологов, инженеров, метафизиков, поэтов, химиков, алгебраистов, моралистов, художников, геометров …», которое контролировало прошлое, делая время от времени достоянием гласности новые артефакты и даже якобы не известные до данного момента книги, позволявшие менять прошлое человечества, например, приписывая древним иной образ мышления, чем у современных людей.

В Укбаре нет разницы между кажущимся и реальным. Тамошнее выражение «совокупление и зеркала – отвратительны» Борхесом поясняется в том плане, что, мол, и то, и другое умножает и распространяет существующее. Не важно, что одно размножение есть всего лишь удвоение оптического образа и не может в нашей логике быть поставлено на одну ступень с появлением на свет еще одного человека. Но ведь и историки свои мысли о том, каким им видится прошлое, ставят на одну ступень с реальным прошлым.

В фантастическом рассказе-эссе Борхеса «многое наводит на размышления о наших отношениях с прошлым», считает Дегтярев. Он приводит цитату про сказанное Борхесом об археологии в вымышленной им цивилизации:

"Методическая разработка hronir’ов. (псевдоархеологических находок - В.Д.) сослужила археологам неоценимую службу: она позволила скрашивать и даже изменять прошлое, которое теперь не менее пластично и послушно, чем будущее."

В [Борхес2] речь идет о хрёнирах (я бы сказал «хрониры»), причем до начала раскопок копающим показывают снимки того, что они должны найти. Однажды на раскопки бросили учащихся четырех колледжей. «В трех была полная неудача, в четвертом же … ученики откопали – или создали – золотую маску, древний меч, две или три глиняные амфоры и зеленоватый, увечный торс царя с надписью на груди, которую расшифровать не удалось». Со временем в Тлёне возникла целая иерархия созданных псевдоархеологических артефактов, хрёниров второй, третьей и т.д. до аж двенадцатой степеней, т.е. псевдоархеология зажила своей самодовольной жизнью по генерации прошлого на уровне артефактов.

Далее Дегтярев так характеризует обращение нашей цивилизации с ее прошлым, сравнивая эту практику с мыслями Борхеса:

Прошлое, которое мы создаем сами, непонятным образом, но явно прорастает сквозь унаследованное нами прошлое, постепенно изменяя последнее. Ценность борхесовского опуса - в демонстрации подсознательного стремления известных нам культур конструировать историю. [.]

Любопытно, что производство текстов, якобы происходящих из более ранних времен (взять хотя бы Ареопагитский корпус), было широко распространено в античной и средневековой Европе, для подтверждения преемственности идей и институтов, т. е., для воздействия на настоящее при помощи прошлого. [.]

Стремление переписать историю никогда не провозглашалось откровенно - напротив, каждый раз говорилось об открытии истины. Каждая культура конструирует нужное ей прошлое, и то, во что культура верит, абсолютно реально для тех, кто к ней принадлежит. Так, для Пико делла Мирандола и Афанасия Кирхера герметический корпус (речь идет о «Герметическом корпусе» якобы Гермеса Трисмегистоса, который играл в Древней Греции в начале новой эры роль, похожую на роль Библии в христианстве – Е.Г.) на самом деле был древнее Моисея. Культура имеет то прошлое, которое желает иметь. Возможно, кроме этого никакой "истории" нет. Борхес, еще 60 лет назад проболтавшийся об этом тайном желании культур, не имел в виду тоталитарные идеологии – для его экзерсиса хватило знакомства с обыкновенным романтизмом.

Последнее замечание Дегтярева очень важно. Человечество в большой мере преодолело господство тоталитаризма, которым охарактеризовался предыдущий век. Но опасность для наших представлений о прошлом исходит сегодня и от авторитарного Китая, и от азиатски-демократической Индии, и от старых демократий и их новых последовательниц во всем мире. Она исходит от гигантски разросшейся машины исторической иерархии и от религии прошлого, продолжающей свое победное шествие по Земному шару.

Историки не знают хронологии (и не хотят ее знать)

Наша планета создана всего несколько минут тому назад и населена жителями, которые лишь «вспоминают» иллюзорное прошлое.

Рассел, Анализ мышления (Analysis of Mind, 1921, h. 159)

Как же так! - воскликнет скептический читатель. – Книги историков пестрят точными датами из древности и средневековья. Больше того, историки-учителя все время заставляют школьников зубрить хронологические таблицы, преодолевая естественное сопротивление юношей и девиц этому нудному занятию. Наконец, многие историки-профессионалы знают эти бесконечной длины таблицы наизусть, по крайней мере, в той их части, которая касается индивидуальной специализации того или иного конкретного историка. Ведь без этого историку, небось, и диплом-то не выдадут! И на работу не возьмут! И кафедру не дадут! Не говоря уже об институте истории!

Так-то это так, но ведь расписание движения поездов может заучить наизусть любой чудак. Это еще не сделает его железнодорожником. И уж, во всяком случае, не превратит его в признанного водителя локомотивов. Или в железнодорожного диспетчера. Не сможет наш гигант памяти составить расписание движения поездов на следующий год. И вообще, большинство разумных людей не заучивает наизусть массивы справочной информации, а ограничивается тем, что знает, где ее можно быстро получить: на доске железнодорожных расписаний, в Интернете или в толстых фолиантах с хронологическими таблицами. Так что историки не только не знают хронологии, как я утверждаю, но еще и не являются разумными людьми в только что поясненном смысле.

Когда я утверждаю, что историки не знают хронологии, то имею в виду не уровень развития их памяти, а понимание ими того, как возникла хронология, как она развивалась, какие трудности она преодолевала и какие из них так и не преодолела, наконец, что она из себя представляет как наука сегодня. Ибо в отличие от истории, которая наукой не является, хронология это наука со своими – порой нелегкими для понимания простым читателем – методами датировок. Для пояснения: вот и литературу, и религию науками не назовешь, но науки о них – филология и теология – столетиями занимают солидное место на академическом Олимпе, даже если и не всегда выдерживают сравнение с естественными, техническими и вообще точными науками.

И как и в любой науке есть история ее возникновения и развития, так и наука хронология имеет свою историю, знать которую историки не считают нужным. Достаточно сравнить краткое описание развития хронологии в БСЭ, разобранное выше, с двухтомным описанием жизни и деятельности Скалигера в книге Энтони Грэфтона «Скалигер». Я посвятил истории и характеру исторической хронологии вторую половину своей книги «История под знаком вопроса» и сумел при этом затронуть только небольшую часть интересных вопросов:

• Роль календарного дела в хронологии и его реальная история (эта тема будет продолжена ниже)

• Характер хронологии как следствие реальной ситуации с историческими источниками

• Состояние хронологии на момент публикации «Всемирной хроники» Шеделя (якобы конец XV в.)

• Биографии и метод работы трех великих основоположников современной традиционной хронологии Скалигера, Кальвизия и Петавия

Однако на этом изложение основ хронологии ни в коем случае нельзя считать оконченным. Предстоит реализовать широкую программу исследования всех аспектов истории хронологии и ее современного состояния. И на основе этих исследований перейти к созданию научно обоснованных моделей прошлого.

Путь к новому тернист и утомительно долог. Но успехи Новой хронологии Фоменко и Носовского в России, ее широкая популярность и постепенно увеличивающееся влияние на читательскую аудиторию в других странах, успехи других историко-критических направлений и западной исторической аналитики позволяют надеяться на дальнейшее развитие процесса выкристаллизовывания новой науки о прошлом, которую можно условно назвать прошловедением. Надежду на расширение влияния научного прошловедения подает и автономно и энергично развивающееся историко-критическое направление в странах, пользующихся немецким языком. Именно это критическое направление я и называю исторической аналитикой (обозначение это - почти что аналог термина прошловедение).

В будущем историкам должно быть запрещено проводить независимые исторические исследования. Это звучит не только радикально, но и как-то нетолерантно: ведь каждый может сам себе выбирать поле интересов. Так-то оно так, но пусть в дальнейшем переливанием из пустого в порожнее, пересказом уже написанного занимаются любители этого дела за свой счет. А вот государственные дотации на такой вид деятельности, такое интеллектуальное самоудовлетворение нужно прекратить. Профессионалы-историки должны быть задействованы в составе больших междисциплинарных исследовательских групп, руководство которыми будет поручено людям с естественно-научным и математическим образом мышления, позволяющим ставить верные и нетрадиционные вопросы и формулировать задания для отдельных экспертов, список которых трудно сегодня завершить с исчерпывающей полнотой: лингвистов и филологов, химиков и физиков, информатиков и статистиков, специалистов по строительным материалам и искусствоведов, астрономов и астрофизиков. Именно в таких группах смогут найти свое место и историки в качестве специалистов по источникам и прошлым историческим гипотезам.

Помню, как несколько лет тому назад Гарри Каспаров пытался подвигнуть все музеи мира на грандиозный проект проверки всего множества хранящихся в них артефактов при помощи современных методов технических наук:

• Спектрального анализа

• Материаловедения

• Рентгена и других видов излучения

• Геологии (для определения происхождения металлургических руд, использованных древними для изготовления артефакта)

и т.п. Пока этот проект большого отклика не получил. Историки боятся массового разоблачения многочисленных подделок, украшающих витрины музеев. Но время придет, и проект Каспарова будет реализован. Как и другие проекты исторической аналитики типа компьютерной каталогизации и полного отражения в банке данных текстов всех исторических источников.

Литература

[Бикерман] Бикерман Э. Хронология древнего мира», М.: Наука, 1976.

[Борхес1] Хорхе Луис Борхес. Тлeн, Укбар, Orbis Tertius, Новые расследования (собр. соч., т. 2), СПб., 2000, с.91.

[Борхес2] Хорхе Луис Борхес. Тлeн, Укбар, Орбис Терциус, из сборника «Вымышленные истории», стр. 53-75. СПб.: Амфора, 2001.

[Брух] Bruch, Rüdiger vom, Miller, Rainer A. (составители). Historikerlexikon, München: C.H.Beck, 2002.

[Габович] Габович, Е.Я. История под знаком вопроса, С.-Пб.: Нева, 2005.

[Герцман] Герцман, Евгений. Тайны истории древней музыки, СПб.: Нота, 2004.

[Гинцель] Ginzel, F. Handbuch der mathematischen und technischen Chronologie. 3 Bände. Leipzig: Hinrichs, 1906-1914.

[Грант] Grant, Michael. Klassiker der antiken Geschichtsschreibung, München& dtv wissenschaft_ 1981

[Грэфтон1] Grafton, Antony. Joseph Scaliger, A study in the History of Classical Scholarship, V. I, Textual Ctiticism and Exegesis, V. II, Historical Chronology, Oxford: Clarendon press, 1993

[Давиденко] Давиденко, Игорь, Кеслер, Ярослав. Мифы цивилизации, М.: Неизвестная планета, 2004.

[Дегтярев] Дегтярев, Владислав. Обратная сила вещей, литературно-художественный журнал «Заповедник» (№53 за май 2004 г), Интернет.

[Иделер] Ideler, Ludwig: Handbuch der mathematischen und technischen Chronologie. Aus den Quellen bearbeitet, 2 Bände, Berlin: August Rücker, 1825-1826.

[Каменцева] Каменцева, Елена Ивановна: Хронология, Аспект Пресс, Москва, 2003.

[Каспаров1] Каспаров Г., Кеслер Я., Давиденко И., Книга цивилизации, М.: ЭкоПресс-2000, 2001.

[Каспаров2] Интервью, Новое Время, №041 (17.10.1999).

[Каспаров3] Старой истории шах и мат, русская страница сайта www.jesus1053.com.

[Кеслер] Кеслер, Ярослав. Русская цивилизация, М.: ЭкоПресс-2000, 2002.

[Льюс], Luce, Torry J. Die griechischen Historiker, Düsseldorf/Zürich: Artemis&Winkler, 1998.

[Пунч] Puntsch, Eberhard. Witze, Fabeln, Anekdoten, Augsburg: Weltbild Verlag, 1990.

[Рицци] Рицци, Хорхе Анхель Ливрага. Фивы, Из-во "Новый Акрополь", 1997. С.29-36.

[Селешников1] Селешников С.И. История календаря и его предстоящая реформа, Лениздат, 1962.

[Селешников2] Селешников, С.И. История календаря и хронология, Наука, Москва, 1970.

[Селешников3] Селешников, С.И. История календаря и хронология, третье издание, Наука, Москва, 1977.

[Сузюмов] Сузюмов М.Я. Хронология всеобщая, Свердловск, 1971.

[Черепнин] Черепнин Л.В., Русская хронология (УЧЕБНОЕ ПОСОБИЕ ПО ВСПОМОГАТЕЛЬНЫМ ИСТОРИЧЕСКИМ ДИСЦИПЛИНАМ) , МОСКВА: ГЛАВНОЕ АРХИВНОЕ УПРАВЛЕНИЕ НКВД СССР, ИСТОРИКО-АРХИВНЫЙ ИНСТИТУТ, 1944.

Подписи к рисункам

Рис. 3-1. В Древнем Китае писали на бамбуковых палочках, на дорогом шелке, но до варварского европейского обычая использовать для этого шкуры животных не додумались. Поэтому китайцам пришлось, не дожидаясь XV века и итальянского изобретения бумаги самим подсуетиться и изобрести бумагу из прохудившегося шелка и волокон конопли аж во втором веке н.э. И стали они так много производить бумаги, что могли себе уже во времена династии Сонг (начиная якобы с 960 г. н.э.) посвящать толстые тома описанию диковинок, которые якобы были изготовлены за тысячи лет до того. Вот только не ясно, почему они шелком якобы торговали по всему миру, а бумагу не продавали даже в соседние страны, например в якобы подвластную монголам Русь.

Рис. 3-2. Разоблачив в своем романе «Баудолино» феномен исторического вранья, итальянский ученый и писатель Умберто Эко, изображенный здесь в несколько ином своем амплуа, дал 27 августа 2001 г. интервью газете «Ди Вельт», в котором сказал о своем романе, что в первой его части западный мир предается мечтам по поводу выдуманных им сказочных представлений о Востоке, а во второй, наоборот, Восток исходит из сказочной картины западного мира. А сегодня, добавлю, весь мир исходит из сказочной картины прошлого, созданный бесчисленными баудолино.

Рис. 3-3. Историки, уютно оседлавшие верблюдов, внимательно наблюдают расплывчатые миражи прошлого и обдумывают при этом, как им разукрасить эту серую картину в своих «научных» сочинениях.

Рис. 3-4. Освальд Шпенглер, автор знаменитой книги «Закат Европы». Портрет на суперобложке книги «Мысли», в которой он приводит в самом начале несколько афоризмов на тему о предопределенности судьбы человека, даже самого творческого, такими аспектами его рождения как определенный народ, определенная местность, определенная религия и, вообще, определенные картины мира. Боюсь, что и историки не в состоянии преодолеть этой культурной заданности. Дистанционизм, которого я придерживаюсь, считает основной задачей интеллектуального человека преодоление этих врожденных или впитанных с молоком матери и воспитанных окружающим данный индивидуум обществом зависимостей и обретение на этом пути духовной свободы и широты взгляда на окружающий мир. Именно так должно прошловедение реконструировать прошлое.

Рис. 3-5. Обычно завоеватели стараются распространять свою гегемонию радиально, во все стороны от места обитания собственного народа, на силу которого они опираются. И покорять сначала более слабых противников. Александр Македонский был юн и неопытен и, поэтому, вел свои войска все дальше и дальше от родной Македонии на бой с могущественной Персией и с не покоряющимся никому Афганистаном. Не страшно, бумага все стерпит. А ее в Европе, как известно, изобрели в начале XV в.

Рис. 3-6. Карта из эстонского школьного атласа по истории показывает географию и хронологию расширения границ Османской империи. В несколько меньшей мере выдуманная, чем таковая Александра, эта империя распространяла свое влияние постепенно в течение многих столетий из области восточнее Константинополя радиально во всех направлениях. Не она ли, тем не менее, еще до завоеваний Махмуда IV послужила базисом для фантазий об империи Александра?

Рис. 3-7. Вряд ли до нас дошло много достоверной информации от библейских и, скорее всего, мифических Авраама, Сары и Исаака. Если даже о царях Сауле, Давиде и Соломоне археологи Израиля вынуждены писать, что никакого археологического подтверждения им найти не удалось… Но для историков - это не помеха. Вот как красочно и квазинаучно они умудряются представить эту сказочную пору человеческого прошлого в иллюстрированных хронологических таблицах (знаменитые пособия по хронологии эпохи викторианской Англии, 1890).

Рис. 3-8. Еще одна фантомная империя. В этот раз – древняя персидская. Бросается в глаза сходство ее границ с таковыми империи Александра. И чего это древние персы полезли за Босфор и Дарданеллы?! Не потому ли, что османы и там тоже махали воинственно саблями. И опять сказочно быстро (за 31 с небольшим год) покорили персы территории, на завоевание которых османам понадобились три с половиной столетия!

Рис. 3-9. Давно не дает мне покоя вопрос: кто и чем брил Цезаря? Ведь бритвенной стали тогда еще не было, а электрические машинки для бритья из-за отсутствия электричества не работали. Может быть их приводила в движение мускульная сила знаменитых римских рабов? Впрочем, ладно, бог с ним с Цезарем. А вот как оказались так гладко выбритыми впалые щеки изображенного справа менее знаменитого римлянина?!

Рис. 3-10. Житель очень древнего Ура в изображении художников, состоящих на службе у матушки-истории, заполняет щели между досками паклей. В руках у него отсутствует даже самый примитивный бронзовый инструмент. А вот гладко оструганные доски, из которых изготовлена ладья, напилены не без помощи стальной пилы. И это якобы в третьем тысячелетии до н.э.!

Рис. 3-11. А здесь - совсем как в недалеком прошлом. Завоевавшие Вавилон хетты (якобы второе тысячелетие до н.э.) не стали пачкать руки и пытаться удержать Вавилон как свою колонию. Они просто ограбили великий город и вот грузят себе награбленное в солидные корабли с высоченными мачтами. Такого размера кораблей еще в начале средневековой Ганзы не было. Посмотрите на тюки и ящики, на оштукатуренные стены огромных портовых холлов. Ну, чем не XIX век?

Рис. 3-12. История как лживый комикс. За несколько месяцев арабам якобы удалось в начале восьмого века завоевать Испанию и распространить в ней ислам. Грозные вестготы, еще недавно покорившие весь Пиренейский полуостров и Северную Африку не оказывали практически никакого серьезного сопротивления и отходили на север полуострова (рис. справа внизу).На захват укрепленного Толедо ушли якобы три месяца после высадки в Гибралтаре. На самом же деле никакого захвата не было и ислам развился здесь самостоятельно и гораздо позже. (просьба убрать рис. слева внизу и поместить туда легенду).

Рис. 3-13. Как по разному можно рассказывать об одном и том же демонстрирует эта карта из эстонского ученического атласа по истории. В русском атласе были бы изображены Бородинская битва, полководец Кутузов и казачьи отряды или партизаны, громящие французов. В крайнем случае, бесславная переправа через Березину. В эстонском атласе карту иллюстрирует символический гроб Наполеона и вид парижского Дома Инвалидов, где и расположена его могила, а на самой карте – конечно же, «освобожденная русскими войсками» – Валахия помечена как зона российской оккупации.

Рис. 3.14. Хорошо изданный атлас по истории для эстонских школьников. Стр. 4-25 посвящены эстонской, 26-95 – мировой истории. Содержит много информации, которая нам в детстве не была доступна (например, о постепенной оккупации Эстонии советскими войсками в 1939-40 гг. Но тем не менее, это атлас ТИ, пусть и немного иной ее версии.

Рис. 3-15. Созданной историками хронологии в изяществе не откажешь. Она в полной мере обладает изяществом хищного динозавра, пожирающего столетия и тысячелетия как коровки траву. Долго ли мы еще будем пасти этого монстра на страницах школьных учебников?