Литературная история Франции

Давно уже кто-то из старых знакомый дал ссылку на "Литературную историю Франции", да всё было не до сук.


Теперь взял перевёл немного текста, для понимания, что такое французское "belles lettres", и какие великие фантазёры были и есть французы.
 Тут несколько раз повторяется один и тот же факт: нет ни одного документа, ни одного слова, дошедшего до Нового времени, от (не-)известных философов, поэтов, сказителей, но это авторов нисколько не смущает и не ограничивает полёт их фантазии! Нет ни одного позитивного факта, но авторы целый том написали про древнюю галльскую литературу!


А главное, похоже в сер. 18 века ещё не все новые нации Европы готовы были отдать свою древнюю историю Греции и Риму на всеобщее благо Европы. У французов были явно другие планы по созданию их древней галльской истории, аж от внука Яфета.


И ещё, когда современные блогеры критикуют русских историков 18 века за библейские и былинные фантазии, то извините, русским фантазёрам до французских иезуитов, как от земли до неба!

 Начатая в 1733 году бенедиктинцами Конгрегации Сен-Мор, опубликовавшими первые двенадцать томов (1733–1763) по инициативе дона Антуана Риве де ла Гранжа, «Литературная история Франции» представляет собой монументальный труд, состоящий из более чем 2 008 000 страниц, распределенных по 43 томам.

 1 том Времена, предшествовавшие рождению Иисуса Христа, и первые три столетия Церкви. 1733 г.

  books.google.ru/books?id=IvlUpTpFDDUC&pr...#v=onepage&q&f=false  

СТОЛЕТИЯ, ПРЕДШЕСТВОВАВШИЕ РОЖДЕНИЮ ИИСУСА ХРИСТА.О СОСТОЯНИИ ПИСЬМЕННОСТИ В ГАЛЛАХв те времена.
 Согласно естественному порядку вещей, именно от них самих (галлов) мы должны узнать эту прекрасную часть их Истории; но по какой-то странной прихоти они (галлы) вообще не оставили никаких письменных сведений. Странная глупость, которая оставила нас почти в полном неведении относительно их деяний, даже самых памятных! что мы на самом деле знаем? несколько черт, разбросанных наугад в писаниях греков и римлян и вырвавшихся из-под перьев самых ярых пристрастных, если не сказать всегда врагов или, по крайней мере, завистников славы нашей нации. Опять же, среди немногих особенностей, которые они (галлы) сохранили для нас, мы не находим никаких разъяснений по вопросу, которого здесь касаемся. И каких еще писателей нам следует ожидать? Наших современных историков? На самом деле многим пришлось бороться с этим. Но все, что они написали с определенным удовлетворением, сегодня уже не считается ничем иным, как приятным вымыслом. Прислушайтесь к тому, за что они выступают, и не судите иначе.
 Опираясь не знаю на какой авторитет, они утверждают, что галлы начали развивать науки при Самофе, их первом царе, брате или сыне Гомера и внуке Иафета, примерно через сто сорок лет после потопа. Этот Маг, второй король Галлии, мудрый и превосходный государь-философ, сменивший своего отца Сахитмотеса примерно в 1957 году от сотворения мира, за 2000 лет до Иисуса Христа, основал в Галлии первые учебные заведения по изучению букв, которые теперь называются университетами. После него его сын Саррон и сын егеря Галльского государя, весьма ученый принц, добавил к изучению прекрасных букв изучение теологии, по имени которой занимавшиеся ею носили имя Саррониды.
 ... более 1800 лет до нашей эры не только все эти сообщества ученых процветали в Галлии за несколько столетий до Кадма в Греции, но и именно галлы научили греков и азиатов прекрасной грамоте, свободным искусствам и благороднейшим наукам. Это признавал и сам Аристотель, и слава, которую математики и философы снискали в Греции, изначально принадлежала нашим галлам.
 Хотя мы и не поддаемся слишком лестным чувствам, которые мы только что отметили, следует признать, что Диодор Сицилийский дает имя Сарронидов философам и теологам древних галлов. Аналогично святой Климент Александрийский весьма спорно утверждает, что галлы предшествовали грекам в знании и публичном занятии философией. Но следует также согласиться, что ни Диодор не уверен, что имя Сарронид, которое носили эти учёные, произошло от Саррона, третьего царя галлов; ни св. Климент, что греки переняли у галлов первый вкус как к философии, так и к другим наукам. Далеко не Греция обязана своими первыми знаниями нашим галлам, напротив, именно наши галлы обязаны Греции, по крайней мере в значительной степени, вежливостью и наукой, которыми мы восхищаемся в некоторых ее провинциях.

Но мы не уклоняемся от своего пути. Наши галлы не лишены природных предрасположенностей любить и развивать письменность.
 Из этих счастливых наклонностей, которые древние распознали в наших галлах, «они заключили, что это народ, рожденный для прекрасных искусств», и который имел изумительную способность подражать и доводить до совершенства все, что, как они видели, использовалось у других народов. Они также позволили бы себе очищаться без боли, чтобы передавать себе в собственное пользование все, что является наиболее полезным в жизненных делах. И все же они не уступали ни одной нации в том, как они заботились о развитии наук и изящных искусств. Было бы, несомненно, достойно нашего любопытства узнать, в какое время наши Предки начали практиковать столь благородные упражнения. Но, как мы уже отметили, определенной эпохи не существует. «Однако, если бы было несомненно, что Меркурий, сын Юпитера, правил в Галлии, как это изложено в «Хрониках Александрии и Свиды», то, по-видимому, не осталось бы места для сомнений и благородных занятий ума». В то же время, когда этот государь правит на Западе, Иосиф правит Египтом при фараоне, около 2300 года, примерно за 1700 лет до рождения ИХ.
 Меркурий, каким его нам представляют, был праведным и просвещенным государем, который своим остроумием и красноречием сумел немного смягчить грубость и свирепость народов Империи. С этой целью он дал им законы, которые способствовали единению и миру, и изобрел искусства для общественного пользования. Его основная задача — объединить людей посредством торгового сообщества. До тех пор, как говорят, западные народы, которыми он правил, знали только войну и дышали только разбоем.
 Видимо, именно по этой причине они питают к Меркурию особое почтение. Ему воздвигли множество статуй. Они приписывали ему славу изобретателя искусств. Они считали его самым могущественным покровителем путешественников и торговцев. «Другие языческие народы не имели другого представления. Они всегда считали его Богом, который управляет прибылью и торговлей.
 Любовь наших галлов к наукам и изящным искусствам внушила им благоговение перед всеми другими божествами, которых они считали главенствующими над ними. После Меркурия они особенно чтили Аполлона, которого назвали Беленом: латинское имя, образованное от древнекельтского слова, означающего «блондин». Они считали его Богом, который властвовал над медициной и обладал исключительной способностью лечить болезни. Мы видим у галлов, опять же в IV в. н.э., несколько храмов, посвященных этому ложному богу.
 Единственное, что мы намерены извлечь из этого для нашего замысла, это то, что если галлы не уступали ни одному другому народу в вопросе суеверий, то они не уступали ему и в науке мифологии. Их теология даже имела то преимущество перед всеми другими языческими религиями, что она была древнее, разумнее и возвышеннее.

А от каких других народов галлы могли перенять науки, о которых здесь идет речь? Египтяне? Халдеи Афсирии? Индейцы? Персы? Но несомненно, что законы никогда не имели связи с народами, удаленными от них почти на бесконечные расстояния.
 Никто не отрицает, что философия греков имела преимущество перед философией римлян в античности. И то же самое, что философия галлов, в отношении философии греков. «Это истина, которую святой Климент Александрийский взялся установить. Прочитав, как видно из этого плана, труды древнейших авторов, он доказывает с их помощью, что народы, которых он отдал грекам для борьбы с варварами, и галлы в частности, использовали философию еще до того, как о ней узнала Греция. Действительно, продолжает этот отец, древнейшими философами, которые, как известно, появились среди греков, являются Менефил, Солон, Фемистокл, Ксенофан, Фалес, Пифагор, чей расцвет начался лишь около 46-й Олимпиады, чуть менее 700 г. до н. э. уже долгое время друиды, которые являются философами Галлии, философствуют в Галлии, как Предсказатели или Пророки, у Египтян в Египте, Халдеи в Ассирии, Семанеи у Бактрии, Маги и Гимнософиты в Индии. Климент идет еще дальше и доказывает через Александра Историка в его трактате «Пифагорейские символы», что Пифагор был даже заимствован галлами.
 Рассказав о происхождении наук у наших древнейших галлов, следует, сообразно с нашей темой, рассказать об их первой манере письма. Мы уже мимоходом отметили, что у них была странность: они не оставили никаких письменных сведений о своей истории. Они продолжают страдать от этой прихоти до тех пор, пока не перестают писать о творениях своего ума. Однако дело не в том, что они не знают тайн письма.
 Плиний, Страбон и Цезарь, которые старше двух других, уверяют, что галлы использовали греческие буквы как в общественных, так и в частных обрядах гражданской жизни.
 Точно так же среди немногих памятников, дошедших до нас от галльской старины, есть и такие, которые до сих пор подтверждают употребление греческих букв у галлов. Есть даже авторы, которые утверждают, что галлы продолжали использовать греческие буквы, хотя и без единообразия, вплоть до пятнадцатого века и позже; хотя они уже давно перешли под власть Рима. Не стоит этому удивляться. В те далекие времена греческие буквы использовались для записи различных по силе звуков языков: так же, как мы уже много лет используем римские буквы для записи различных языков, на которых говорят в Европе.

М. Бутеруэ в своем «Трактате о древних Монетах» приводит несколько примеров, которые, по его мнению, были галльскими до того, как они подверглись игу римлян. Ибо все легенды этих древних произведений, за исключением одной, и некоторых букв некоторых других, написаны римскими буквами, а не греческими.

 Галлы, будучи поглощенными римлянами, продолжали использовать такие смешанные греческие символы; но иногда они даже использовали их без какой-либо смеси, по крайней мере, в конкретных целях.

 Нельзя точно сказать, в какое время галлы начали получать знания и использовать тайну письма. По этому поводу существует только два мнения. Или они получают ее через Фокейцев и Марсель почти за 600 лет до Иисуса. Христа; или они принесут его с собой в Европу из Азии. Первое из этих двух мнений кажется весьма естественным. Ведь символы, которые использовали галлы, были греческими; Вы только что это увидели.

 Действительно, мы уже заметили, что галлы ничего не писали. Напротив, Марсельцы писали много; и более чем за два столетия до Иисуса Христа они дали нам нескольких известных авторов.

 Это мнение может быть еще более подкреплено нашими размышлениями о первых науках, которые развивали галлы и первые семена которых они принесли в Галлию. Ибо если галлы принесли с собой учение о бессмертии души, представления о других науках, таких как астрономия, геометрия, то почему бы нам не желать, чтобы они принесли также и искусство письма? Более того, критики отмечают, что с моральной точки зрения невозможно развивать науки, особенно астрономию, без помощи какого-либо способа письма. В самом деле, как без этой помощи можно точно подсчитать прошедшие годы; как отметить, что таким-то и таким-то звездам потребовалось столько-то времени, чтобы закончить свой путь; и так далее?

 У каждой цивилизованной нации были свои ученые и выдающиеся профессора, которые заботились о расширении Империи литературы, чтобы процветали науки и изящные искусства. Это преимущество не упустили из виду наши галлы. Если вернуться к первым векам, когда они только начали быть известны, то мы увидим, что у них всегда были свои исследователи почти в каждом виде литературы. По словам Страбона, те из древних, кто говорил о поэзии более справедливо, считали ее одной из первых наук, которую развивали люди. Она появилась в мире раньше истории, философии и даже раньше любого другого вида прозы. Действительно, из Священных книг Галлии мы видим, что у древнейших народов первые Истории были изложены в неписаном стихе. До того, как История была записана, она понималась через определенную Поэзию, которой обучали Людей, которые помнили ее без труда из-за ритма и пели ее даже для простых людей. Такая практика была распространена среди греков, как и среди других народов. И именно таким уникальным образом галлы, не писавшие ничего, видят свою собственную историю. Отсюда и пошла традиция, которая до сих пор живёт во Франции и других странах, — сочинять песни для самых памятных событий. Именно поэзия породила в Галлии первых ученых, которые, как известно, публично занимались изучением литературы. Тимоген, писавший при Августе, ставит этот тип ученых во главе тех, кто, по его словам, трудился над тем, чтобы избавить галлов от невежества и варварства, чтобы вместо них воцарилось прекрасное знание.

XXXVII. Тех, кто выбрал поэзию своей профессией, называли бардами. По словам Феста, это название пришло им в голову, от кельтского слова, означающего Поэт или Певец. Барды действительно были музыкантами и поэтами Галлии. Они посвящают свое обычное занятие сочинению поэм о славных деяниях героев своей нации и передаче таким образом потомкам памяти об их доблести.

 Сочинив свои отрывки из «Поэзии», они сами пели их в нежной гармонии, используя инструменты, похожие на лиру. Жаль, что древность не сохранила для нас ничего из этих поэтов, чтобы мы могли хотя бы сами судить о них.

 Барды исполняли свои пастырские функции не только в мирное время и в обычных жизненных ситуациях. Они повторили это снова и с еще большими результатами во время войны.

 Друиды были одновременно жрецами, философами, теологами, юрисконсультами, врачами, риторами, ораторами, математиками, геометрами, астрологами и, возможно, даже магами Галлии.

 Их учение в основе своей было более разумным, чем учение любого другого языческого народа. Они учили о бессмертии души, чтобы убедить, что после отделения от тела она обретет другую жизнь. Они создавали другой мир; в отличие от других учителей язычников, которые либо признавали только ужасное уничтожение после смерти, либо не признавали иных обителей для душ, отделенных от своих тел, кроме подземного мира, этого темного царства Плутона, согласно языку поэтов. Смерть, согласно их учению, была лишь шагом к ее достижению; и наслаждаешься жизнью, которая не должна иметь конца.

Существуют древние писатели, которые, недостаточно углубив этот пункт учения наших друидов, понимали его согласно системе метемпсикоза. Именно это заставило Диодора Сицилийского и Валерия Максима сказать, что галлы придерживались по этому вопросу тех же взглядов, что и Пифагор. Они верили в бессмертие душ, в то, что по прошествии определенного времени души покидают одно тело, чтобы войти в другое и оживить его, и что таким образом они продолжают жить. Но, кроме того, Лукен, который весьма пустынно объяснил этот пункт учения, говорит как раз обратное; все, что мы только что сообщили из старых правил наших галлов, полностью разрушает систему метемпсикоза. Похоже, они никогда об этом не знали, настолько, что, должно быть, задушили это. Более того, мы уже видели других авторов, более древних, чем он, по словам которых, Пифагор сам получил наставления от галлов, и галлы далеки от того, чтобы перенять у него доктрину, которой они следуют. Ошибка этих древних писателей не в том, что они знали о бессмертии души только в знаменитой системе этого греческого философа, как более распространенной, чем система друидов.

 Остальная часть их теологии вращается вокруг свойств, силы, могущества ложных богов, способов их почитания. При всем этом у них почти не было иных чувств, чем у других народов язычества.

 Только они имеют особое мнение о Плутоне. Они учили, что все галлы ведут от него своё происхождение.

 Боксхорн снова вводит в учение друидов знаменитый принцип политики: всегда нужно думать и искать свою выгоду;

 Друиды обучаются наукам, ничего не записывая. Ликург, Пифагор и Сократ также следовали этому же принципу и ничего не оставили в письменном виде, как и наши друиды. Но эта максима, пишет один из наших современных писателей, оказалась роковой для нашей нации! Без этой странной прихоти наши галлы дали бы нам Евклида, Птолемея, Платона, Аристотеля и, возможно, даже еще более выдающихся авторов.